Башня Зеленого Ангела. Том 1

— Так мы называем этот холм, — объяснил Джирики. — Ши’ики и Сендиту передали его Эрну. Вы бы сказали, что для нас это место было священным. И мы подарили его смертным в знак дружбы между людьми Эрна и Детьми Рассвета.

— У нас есть легенда, которая рассказывает о похожих вещах, — медленно проговорил Эолейр. — Я часто спрашивал себя, правдива ли она.

— Многие легенды имеют ядрышко правды в сердцевине. — Джирики улыбнулся.

Ликимейя перевела яркие, как у кошки, глаза с Эолейра на двух его спутников, которые едва заметно вздрогнули под тяжестью ее взгляда.

— А вы — риммеры, — сказала она, внимательно на них глядя. — У нас нет причин любить ваш народ.

Изорн опустил голову.

— Да, миледи, вы правы. — Он сделал глубокий вдох, чтобы его голос прозвучал ровно. — Но, пожалуйста, не забывайте, что у нас короткая жизнь. Те события произошли много лет назад — для нас два десятка поколений. Теперь мы не похожи на Фингила.

По губам Ликимейи пробежала короткая улыбка.

— Возможно, и так, а как насчет вашего родича, который сбежал, когда мы приготовились к сражению? Я видела, как он поступил с М’ин Азошаи, и это едва ли отличается от того, что сотворил Фингил Кровавый Кулак с землей зида’я пять веков назад.

Изорн покачал головой, но не ответил. Стоявший рядом с ним Уле сильно побледнел — казалось, еще немного, и он обратится в бегство.

— Изорн и Уле сражались против

Скали, — поспешно сказал Эолейр, — и мы привели сюда людей, готовых оказать ему сопротивление, когда вы и ваша армия нас покинете. Вы оказали большую услугу Изорну и Уле, как и моему народу, обратив убийцу в бегство. Теперь появилась надежда, что отец Изорна сможет вернуть себе свое герцогство.

— Да. — Ликимейя кивнула. — Сейчас мы это обсудим. Джирики, наши гости успели поесть?

Ее сын вопросительно посмотрел на графа.

— Нет, миледи, — ответил Эолейр.

— Тогда вы поедите с нами, а потом мы поговорим, — решила Ликимейя.

Джирики встал и исчез между трепетавшими на ветру стенами. Наступило долгое и неловкое молчание, которое Ликимейя не собиралась нарушать. Они сидели и слушали шорох ветра в верхних ветвях дуба, пока, невероятно удивив графа, не вернулся Джирики с деревянным подносом, где лежали фрукты, хлеб и сыр.

Разве у ситхи нет слуг для подобных дел? — подумал Эолейр. Он наблюдал за происходящим, пока Джирики, сохранявший достоинство сына королевы, наливал что-то из синей хрустальной фляги в чаши, вырезанные из такого же дерева, что и поднос, а потом протянул их Эолейру и его спутникам с простым, но изящным поклоном. Королева и принц сами за собой ухаживают? Разница между Эолейром и бессмертными становилась все больше и больше.

Напиток из синей хрустальной фляги обжигал, как огонь, но имел вкус клеверного меда и запах фиалок. Уле осторожно сделал пару глотков, потом осушил чашу до дна и охотно позволил Джирики вновь ее наполнить. Допивая свою чашу, Эолейр почувствовал, как боль после двухдневной скачки растворяется, а на ее место приходит теплое сияние. Еда также оказалась превосходной, а фрукты идеально спелыми. Интересно, — подумал граф, — где они берут такие деликатесы посреди долгой зимы? Но счел это еще одним маленьким чудом среди многочисленных поразительных откровений.

— Мы пришли воевать, — неожиданно заговорила Ликимейя. Она единственная ничего не ела и выпила всего несколько глотков медового напитка. — Скали сумел от нас ускользнуть, но сердце вашего королевства свободно. Мы положили начало. С вашей помощью, Эолейр, а также тех, кто сохранил волю, мы очень скоро снимем ярмо с шеи наших старых союзников.

— Я не нахожу слов для благодарности, леди, — ответил Эолейр. — Зида’я сегодня показали нам, что они чтят свои обязательства. Лишь немногие племена смертных могут сказать о себе то же самое.

— А что будет потом, королева Ликимейя? — спросил Изорн, который выпил три чаши эликсира, и его лицо раскраснелось. — Вы объедините ваши силы с Джошуа? Вы поможете нам вернуть Хейхолт?

Она одарила его спокойным и строгим взглядом.

— Мы не сражаемся за смертных принцев, Изорн Изгримнурсон. Мы воюем, чтобы вернуть долги и защитить себя.

Эолейр почувствовал, как сердце у него сжалось.

— Значит, вы остановитесь здесь? — спросил он.

Ликимейя покачала головой, потом подняла руки и переплела пальцы.

— Все совсем не так просто, — заговорила она. — Я дала слишком быстрый ответ. Нет, есть вещи, которые угрожают Джошуа Однорукому и Детям Рассвета. Складывается впечатление, что враг Однорукого заключил сделку с нашим врагом. И все же мы будем делать то, что по силам только нам: когда Эрнистир обретет свободу, мы предоставим смертным воевать между собой — во всяком случае, сейчас. Нет, граф Эолейр, у нас имеются и другие долги, но наступили странные времена. — Она улыбнулась, и на этот раз ее улыбка была не такой суровой, нечто похожее могло появиться и на лице смертного.