Беглянка

В доме прибрали, навели порядок, омыли малышку и торжественно вручили замотанное в свеженький платок чадо измочаленной родами матери. Лиина, красная от стараний, мокрая и улыбающаяся сидела на кровати. Варн присел рядом, взглянул на морщинистое личико крошечной девочки.

— Это твой папа, — знакомила их Лиина. — Слушайся его и присматривай за ним, когда…

— Когда мама будет отвлекаться. — Перебил ее муж, объяснив. — Нам дали еще немного времени.

Он нежно поцеловал ее в лоб, поблагодарив за труды и рождение дочери. А она с трепетом в душе, прижалась к его груди.

Владарь смотрел на картину, достойную холста, по другую сторону окна, где и свет не такой теплый и яркий, где не подвывает ветер. Он стоял один, никем не замеченный. А с неба сыпался первый снег в этом году, и в лесу становилось очень тихо.

Глава 24

Месяц за месяцем, год за годом… Они казались бесконечными. Они насыщались светом и улыбками, запахами пряностей и сушеных трав в крепком чае, ароматами выпечки, детским плачем и детским смехом, мягкими снами, пушистыми подушками, хрустящим снежком и капелями.

Раз в месяц владарь спускался на землю. Он видел, как она — его избранница играет в снежки с маленьким мальчиком, с какой любовью смотрит на мужа, слушал как поет песни вместе с названной матерью, когда собиралась ныне большая семья.

— Ты уже проходила все это. И, похоже, забыла, чем все окончилось в прошлый раз. — Приговаривал он, взмывал в небо, улетая прочь оттуда, где давно перестал быть желанным. Да и был ли вообще?

Весной все ожило. Проснулись дикие звери. Лес будто глубоко вдохнул, потом выдохнул и сказал: «Как хорошо!». С ним нельзя было спорить. И хотелось радоваться вместе с птицами, вернувшимися в свои гнезда. Черная земля обросла зеленой травой. Солнце пригревало теплее. Шумели реки и ручьи… Ну и некоторые люди оказывались на редкость голосистыми.

— Элишка! Элишка! — звали, окликали, да никак не получали отзыва в ответ.

А маленькие ножки бежали по высокой траве. Белое платьице развивалось от легкого дуновения ветерка. Ножки бежали к маме.

Выскочив на край тропинки, маленькая светловолосая девчушка с копной кудряшек на голове, хихикнула, разглядев, где именно от нее прячется мама и побежала прямиком к ней. Остановилась только, когда поймала мамины ноги, крепко обхватила ручками и задрала голову, задорно улыбаясь. Мама погладила ее по головке, подмигнув.

— Не уходи далеко! — пожурила она. — Вот, знакомься, этот дядя…

Элишка посмотрела на указанного дядю, которого сразу не заметила, и испугалась. Был он черен, как кот Черныш у бабушки во дворе, хмур и почему-то пернат.

— Да не прячься, глупенькая! — рассмеялась мама, которую дядя совсем не пугал. Она отцепила маленькие пальчики от своей юбки и присела рядышком, объясняя. — Это мамин друг. Его зовут Квад. Не бойся его. Он только с виду суров, а на самом деле очень добрый. Ну, посмотри, какие у него перышки. Правда красивые?

Мама протянула руку и ухватила край пернатого плаща мужчины, предложив и дочери его потрогать. Перышки, были мягкими и очень красивыми. Они переливались на свету голубыми и зелеными цветами. Элишка даже залюбовалась. Погладила маленькой ручкой по плащу.

— Его зовут Квад. — Сказала мама.

Девочка подняла голову, чтобы рассмотреть дяденьку с таким странным именем. Его бледность пугала ее, а черные глаза внушали ужас. Элишка боялась темноты и ночи. А этот дядя, будто вобрал в себя всю ночь разом, проглотил ее и теперь она пробивалась из него наружу, чтобы пугать. Девочка попятилась.

— Странно. — Пожала плечами ее мама. — По идее, ты должен притягивать детей. Они должны тебя любить. А она боится…

— Твоя дочь странная! — выдал не слишком разговорчивый мужчина, и девочке стало обидно.

— Это ты не приветливый! Поздоровайся с ней. Поговори! — подталкивала женщина.

Произносить «Не хочу!» было слишком поздно. Лиина усадила девочку едва ли не на руки владарю птиц. И Элишка почувствовала, что просто таки холодеет. Она задрожала. Маме пришлось срочно отобрать ее, и согревать, прижимая к себе.

— Но, но! Не бойся. — Приговаривала она, когда дочь приготовилась пуститься в истерику, и тут же не забыла упрекнуть мужчину. — Я начинаю понимать, почему в Ирие так давно не появляются птенцы… От одного твоего взгляда яйца тухнут…

Владарь не признался бы никому, но ему тоже стало обидно. И Элишка это заметила — всего на долю секунды его левый глаз сузился. Плечи слегка расправились, будто он собирался вступить в спор. Так всегда вела себя мама, когда спорила с бабушкой Радой. Но, видимо дядя ссориться не любил, он промолчал, не став возмущаться.

А мама хитро улыбнулась, подмигнула Элишке и вдруг вырвало одного перо из красивого черного плаща мужчины.

— Держи, — дала его дочери она.

Рассмотрев перышко, Элишка собрала всю отвагу в кулачок, чтобы сказать, глядя дяде в лицо:

— Спасибо!

— Ну, а ты что должен ответить? — толкнула его локтем женщина.

Взгляд черных очей с укоризной искоса направился к маме Элишки.

— От тебя не убудет, если ты это скажешь. Давай. Попробуй! Язык то не отсохнет!