Белая

- Господа, - поклонился маршал Хендерсон суду и присяжным, остановившись возле Уотерстона. - Сэр, - кивнул он Когтистой Лапе, и этот знак уважения сахем принял как само собой разумеющееся. - Простите, что опоздал и предстаю перед вами в неподобающем виде, но дело, по которому я вынужденно отсутствовал, неожиданно затянулось из-за упрямства вот этого мошенника, - и он в сердцах толкнул в плечо того, кого конвоировал. Тот затравленно вжал голову в плечи, глядя на всех горящими ненавистью и страхом темными глазами. - Хочу представить суду Неуловимого Смолетта, который был в свое время хорошо известен восточнее границы и промышлял тем, что грабил поезда. Два раза попадал за решетку, и сбегал. За его голову назначена хорошая награда. И я бы его непременно поймал еще раньше, но этот проходимец залег в одном маленьком городишке Запада и вел себя тише воды, ниже травы. Его банда распалась, да и набери он новую, грабить поезда теперь трудновато, они стали быстрее, да и охрана не в пример умнее и решительнее, чем в прежние времена. Я слышал, он перебивался игрой в картишки, жульничая понемногу. А тут узнаю, что эта каналья ошивается у меня чуть ли не под боком, а это не порядок. А еще печальнее то, что этого ублюдка которого ждет, не дождется пеньковая веревка, пригрели сами фермеры. А теперь давай ты рассказывай, да без утайки! - обратился маршал к Смолетту.

- П-позвольте, - поднял палец адвокат.

- Вперед, паренек, - подбодрил его Хендерсон.

- С-скажите, господин Смолетт, кто вам заплатил?

Какое-то время Смолетта недоверчиво взирал на рыжего заикающегося парня, внешность, и манеры которого никак не увязывались в его представлении об образе успешного и представительного адвоката. Решив про себя, что рыжий парень не промах, и проникнувшись к нему явной симпатией, Смолетт проговорил, ткнув грязным пальцем в сторону агента Рискина:

- Так вот этот джентльмен платил, он же и сговорил меня на это дельце. Говорил, всего-то подстрелить индея, мол, за этих краснокожих собак ничего не будет, кому их шкуры нужны. А вон как все вышло...

- Вы что-то путаете, милейший, - тут же взял слово обвинитель. - Вот этот вот господин, - он широким жестом указал на репортера, - только что утверждал, что вас подкупили фермеры.

Смолетт перевел взгляд на Гранжера и, ничуть не смутившись, заявил:

- Так этот господин все верно сказал. Агент Рискин собрал с фермеров деньги и передал их мне, чтобы я убрал для них краснокожего. Сам он, по всему видать, не желал тратиться.

- Это ложь! - взвизгнув, вскочил со своего места Рискин. - Как можно верить словам этого проходимца, наговаривающего на честного гражданина, исправно платящего налоги! Это он и индеец сговорились. Эти свиньи... это заговор против меня!

- Ну, уж вы и сказали, господин хороший! - тут же окрысился Смолетт, показав желтые от табака зубы. - Вы меня наняли только потому, что индеев я ненавижу до скрежета зубовного и никогда, даже если помирать буду от жажды, не приму от грязного индсмена глотка воды.

- Как зовут индейца, которого вам приказано было убить? - поинтересовался обвинитель.

- Известно как, - пожал плечами Смолетта, которого ничто не могло сбить с толку. - Это сам черт, которого в аду ждет, не дождется его брат-дъявол. Когтистая Лапа, вот как его зовут! Краснокожий от которого никому из честных людей житья нет.

- Расскажите с-суду, как вы с-совершили на него покушение? - попросил адвокат.

- А вот так, малыш, было дело... Я как аванс получил, так взялся за все обстоятельно, потому как, слово свое держу. Начал я следить за краснокожим, и проследил за ним и его людьми от резервации до складов древесины, и обратно. А ночью поджег доски, что они привезли. Думал выманить его. Прикинул, дескать, в запале кинется за мной, следы то я нарочно оставил. Он и кинулся, но с отрядом таких, же отъявленных шельмецов, как он. Я-то, как прикидывал: вот броситься он за мной с людишками, да немного их будет-то, все пожаром будут заняты, а мы его отобьем, да и прикончим, дело-то, как понюшку табаку вынюхать. Так видать с бывалыми воинами столкнулись, они нас самих в обход взяли.

- Они говорили о том, чтобы убить вас или повесить? - спросил обвинитель.

- Лопотали что-то по своему, сам черт их тарабарщину не разберет. Повязали нас и в форт отвезли. Там капитану сдали.

- Кто вас в-выпустил? К-капитан? - в свою очередь задал вопрос адвокат.

- Не знаю, малыш, - расплылся в улыбке Смолетт. - Нас, солдат, стоящий на карауле, чуть ли не в шею вытолкал из каталажки. Сказал, чтоб шли мы на четыре стороны, да чтоб собаку-сиу, что один в форте ошивается, прищучили.

- Никто вас не допрашивал о п-поджеге?

- Нет, чего не было того не было, малыш.

- Проявляйте уважение к суду! - рявкнул на Смолетта судья.

- Что было после того, как вы п-покинули форт?

- А что было? - пожал плечами Смолетт. - Поехали куда нам указали, за краснокожим.

- М-минутку, - подскочил Уотерстон. - Кто вам сказал, к-куда уехал сиу? Мистер Рискин?