Белая

- Но вы, же христианка! - возмутился обвинитель. - Как можно забывать о моральной стороне? Иметь трех жен и даже семь... в нашей благословенной католической стране... это простите, ни в какие рамки не входит, - насмешливо развел он руками.

По залу прошел смех.

- А вы, похоже, думаете, что у этих, озабоченных выживанием людей, есть время и силы устраивать оргии? Видимо, подобные рамки морали устанавливаются для обездоленных людей? - сказала Эбигайль. - Но вот когда солдаты вырезают мирное племя, считается, что они поступают глубоко морально?

- Но это война... - пробормотал прокурор.

- Правда? Война с мирным племенем, подписавшем с Вашингтоном договор? Так вы ревностный католик? – в свою очередь поинтересовалась Эбигайль.

- Ну, разумеется! - воскликнул оскорбленный в ее сомнениях прокурор.

- И вы осуждаете сиу за то, что они берут трех и более жен, за то, что они делают это, не таясь, открыто?

- Совершенно верно, - жестом непримиримости сложив руки на груди, кивнул он.

Эби растерянно развела руками, повторяя его жест обреченного торжества.

- Но тогда как быть с теми двумя любовницами, которых вы, ревностный католик, содержите втайне от своей законной супруги. Причем одна из них несовершеннолетняя.

- Это не имеет к суду никакого отношения! - взвизгнул побагровевший прокурор, потом, спохватился и веско возопил, срываясь на фальцет: - Это ложь!

В зале поднялся шум. Судья колотил молотком, призывая к порядку. Позади Эби по проходу простучали торопливо каблучки, гневный возглас: "Подлец!" и грохот хлопнувшей двери. Кто-то из публики не сдержавшись, хохотал. Что ж Эбигайль действовала жестко. Здесь не брали пленных.

- Я просто хочу напомнить, что образ жизни племени не имеет к суду никакого отношения, - покачала головой Эбигайль. - Господин прокурор, прошу все же, вернуться к тому из-за чего судят вождя, а не уводить следствие в сторону.

- С-согласен, - тут же поддержал требование Эбигайль, подскочивший на месте Уотерстон. - Эта щекотливая тема не имеет отношение к тому, в чем обвиняют Когтистую Лапу, а обвиняют его, г-господа, в преднамеренном убийстве, тогда как вождь всего лишь защищался от н-нападавших головорезов.

- У вас есть доказательства, что эти несчастные именно головорезы, а не беззащитные обыватели? - тут же вскинулся обвинитель, радуясь возможности сменить тему и перевести внимание со своей особы. - Ведь мы даже не знаем, кто это были: действительно бандиты или обездоленные трудяги, которым не повезло столкнуться с кровожадным сиу.

- А-а, далеко ходить не надо. К-как известно резервационные земли по Договору от такого-то числа, простираются до Песчаного ручья и Р-ривендола. Но у П-песчаного ручья на земле резервации уже строится ферма некоего Д-джейкоба Смита. Вам, что-нибудь об этом известно, мистер Рейси? - Обратился к агенту адвокат.

Рейси явно был не готов к такому, и судья, давая ему время собратся, обратил внимание прокурора и адвоката на миссис Уолш все еще стоящей перед ним.

- У вас есть еще вопросы к свидетельнице? - спросил он их.

У Уотерстона их не было. Миссис Уолш прекрасно защитила себя сама, а он теперь был увлечен атакой на Рейси. Что касается обвинения, то прокурор поостерегся трогать жену вождя. Бог знает, что она еще может выкинуть. Но для Уотерстона момент был упущен. Когда он повторил свой вопрос Рейси, агент с откровенным презрением посмотрел на рыжего, заикающегося адвоката.

- Понятия не имею о чем вы, - процедил он.

- Д-да, но вот копия поземельной закладной Д-джейкоба Смита, взятой из нотариальной конторы "Верден и Верден", в которой указывается, что эти земли отданы оз-значенному С-смиту под распашку сроком на тридцать лет и тут с-стоит ваша подпись, мистер Рейси, - поднял копию договора Уотерстон. - Так же, я имею на р-руках документы еще т-трех арендаторов резервационных земель. Таким образом, г-господа, мы видим, что земли резервации захватываются незаконным образом.

- Я ни в чем не хочу обвинить уважаемую сторону защиты, но, как известно документы в наше время можно с легкостью подделать, - усмехнулся прокурор. - То, что вы показали, молодой человек, всего лишь копия. Хотелось бы так же посмотреть и на оригиналы. К тому же, прежде чем выдвигать столь серьезное обвинение, вы должны были представить в качестве свидетеля, самого Джейкоба Смита.

- Замечание принимается, - подтвердил судья. - Копия закладной не будет рассматриваться в качестве доказательства.

- Но... - пробормотал смущенный Сэм Уотерстон, - у м-меня было с-слишком мало времени...

В это время к сидевшему у прохода Гранжеру подошел полицейский, дежуривший у дверей зала и что-то ему тихо шепнул. Репортер шумно с облегчением выдохнул и, кивнув полицейскому, вытянул руку вверх, привлекая к себе внимание суда и присяжных.

- Позвольте мне, выступить на стороне защиты, - поднялся он со своего места.

- Прошу, - нехотя разрешил, насупившийся судья, не ожидавший, что у индейца окажется хоть какая-то защита, а тут еще и довольно известный журналист. - Представьтесь, свидетель.

Выйдя на место дачи показаний, Бертран Гранжер сказал: