Белая радуга

– И все на этом, новенькая. Режим молчания!

Еще через секунду его и след простыл. Таня тяжело, по-взрослому вздохнула. Что-то ей подсказывало, что на этом далеко не все. Опыт подсказывал, если точнее. А она так надеялась, что в новом городе все пойдет иначе!

Делать некоторые догадки на основании печального опыта Таня умела, а вот повышенной чувствительностью не обладала – может, виной тому был лишний вес? Чужих взглядов не чувствовала и даже не подозревала, что в этот самый миг за ней внимательно наблюдают три пары глаз.

Первый человек стоял в дальнем конце двора, не слишком и прятался. Напротив, получи он малейшее подтверждение, что сестре нужна помощь или защита, враз оказался бы рядом. И с мальчишкой разобрался бы, без рук, само собой, внушением. Но тот убежал, Таня продолжила путь, и Владимир успокоился, заспешил по своим делам.

На третьем этаже гимназии у окна стояла Даша Зимина и отрабатывала на новенькой свой фирменный испепеляющий взгляд. Вообще Даша мечтала о двух вещах: во-первых, обрести взгляд, полный такой холодной и острой ненависти, чтобы нарвавшийся на него просто цепенел от нехорошего предчувствия и желательно в тот же день заболевал или попадал в беду. А во-вторых, научиться ходить так, чтобы людей просто сметало с ее пути. Девочка усердно тренировалась, воображала себя в стеклянном шаре, да не простом, а с торчащими наружу острыми кинжалами. Но пока и то и другое выходило средненько.

Она следила, как новенькая беседует с Майским, и от души надеялась, что этот влюбленный в нее, Дашу, идиот готовит толстухе какую-то гадость, чтобы порадовать свою королеву. Даша мысленно желала Паше поторопиться – пусть строптивая уродина огребет по полной, чтобы все сразу на нее свалилось. Насчет провала вчерашней задумки она пока была не в курсе.

Но был еще и третий наблюдатель. Он стоял у окна в пустом классе, наблюдая за Таней холодным рыбьим взглядом. В этом взгляде была доля любопытства, капелька страха, горсть отвращения. И именно этот взгляд был по-настоящему страшен.

Глава 12

Босоногий след

После расставания с Платоном Редкий некоторое время боролся с собой. Наверное, раз пять прогулялся по пешеходке от храма до проспекта и назад. Его так и подмывало вернуться в дом за переездом и выложить друзьям все, что узнал. В кафе он подзарядил телефон и позвонил обоим, но был озадачен, когда мобильник Антона оказался отключен, то же и у Эллы. Может, они в социальных сетях как раз напали на что-то важное и он своим приходом только помешает? Кинебомба его в порошок сотрет.

Эдик ждал ответного звонка, чтобы оценить ситуацию, – должна же Элла проверить свой телефон рано или поздно. Но время шло, а ничего не происходило.

– Угорели они там, что ли? Или вообще сгорели вместе с домом? – пробормотал он себе под нос, после чего вдруг сорвался с места и припустил рысцой.

Бежал почти всю дорогу – тренированное тело позволяло. Первый раз притормозил после того, как с насыпи железной дороги окинул взглядом поселок: тревожной суеты, дыма, пожарных машин не наблюдалось. Отдышался, бодрым шагом приблизился к дому и снова удивился: окна большой комнаты тонули во мраке, не пробивался даже мерцающий огонек монитора. Совсем слабый свет горел лишь на кухне, но древние занавески до середины окна не позволяли увидеть, что там, внутри. Мучимый недоумением и тревогой, Эдик взбежал на крутой порог и забарабанил в дверь, борясь с желанием выбить ее ногой.

– Кто? – почти сразу раздался изнутри приглушенный голос.

– Это я, Элка, открывай!

Дверь отворилась изматывающе медленно. На пороге стояла Элла в накинутой на плечи куртке и прижимала палец к губам. Убедившись, что он притих, сказала коротко:

– Иди на кухню. На цыпочках.

На кухне горела синим пламенем конфорка древней плиты, стояла одинокая чашка с остывшим чаем и лежала на блюдце наполовину откушенная конфета. Лимонная, Элкина любимая.

– Эй, что у вас тут творится? – тихо, но возмущенно спросил Редкий.

– Мы спим, – информировала его Котенок. – Антон уснул прямо за компом, обнимая мышку. Я подождала немного, а потом отключила его телефон и погасила верхний свет. По-моему, он не спал уже неделю. Набросила на него покрывало с дивана, в комнате такой колотун. А сама вот пью чай с закрытыми глазами, греюсь и набираюсь сил, потому что потом наш маньяк проснется и уж точно не отпустит до утра.

– А твой телефон?

– Давно умер. – Элла беззаботно махнула рукой. – А почему ты вернулся? Все хорошо?

И глянула с каким-то особым выражением, смысл которого он не уловил.

– «Все хорошо, но нет зрителей». В данном случае слушателей, – туманно ответил Эдуард. – И еще я подумал, что тебе в такси одной ехать ночью – это не вариант. А этот потомок бомбистов и не подумает тебя проводить.

Котенок отвернулась, пряча довольную улыбку, – значит, он правильно все сказал. Эдику не терпелось рассказать то, что услышал от Воронцова, но по своей давней привычке он тянул время, ожидая подходящий момент для сногсшибательных новостей.

– Ну а вы нашли что-нибудь интересное, или пустой номер оказался с соцсетями?