Белые пешки

– Ася грустит, – сказала Марти, не глядя на него. – И станет еще грустнее.

– Почему?.. – Лева напрягся. Ответ он, конечно, знал, Асин отчаянный плач в баре помнил, спросил машинально.

– Первые праздники без Макса. Он даже не пишет. Мерзнет невесть где…

– Точно не приедет? – безнадежно уточнил он.

Марти покачала головой. Лева пощекотал ей пятку, она слегка его лягнула.

– Не получится. – Она помедлила. – Да и мы с Кириллом будем далеко, наверное.

– Франция? – без труда догадался он. Марти с Крысом же завели себе в L. приятеля-доктора, с которым регулярно списывались. Наверняка к нему и рванут. Неправильно, но от этого брала досада.

– Да. – Марти села прямо. – Хотя я пока думаю, ехать ли. Нельзя бросать Асю. Не хочу, чтобы она одна оставалась, а еще она нам персиковый пирог обещала. Да, может, и не поеду… – Она подмигнула. – Буду дарить вам тепло, уют и безумие.

Лева некоторое время разглядывал ее, и вдруг с языка само сорвалось:

– По-моему, тебе надо замуж.

– Возьмешь? – просто спросила Марти и сразу расхохоталась. – Не-ет. Даже и не думай! Замуж я пойду только от безысходности. «За мужем» – совершенно не мое место. Даже если муж – ты, Роберт де Ниро или президент большой процветающей страны.

– Обидно, – заметил Лева.

Марти странно зыркнула на него и что-то пробормотала. Очень похожее на «Потом сам спасибо скажешь».

Порой я не знаю, что ей отвечать и как вообще относиться к тому, что мы внезапно, без повода, сблизились. Уже просто махнул рукой и наслаждаюсь. А еще побуду лириком, но есть на свете такой особый вид людей – те, из-за которых все упорядочивается. Таких я зову «хаос». So weird yet so true[20]. Похоже, хаос был мне нужен, чтобы выйти на какой-то новый уровень.

Странные они – люди-хаос. Могут ничего для тебя не делать, даже не давать советов, но от самого их появления жизнь будто сдвигается. Поначалу движение броуновское: все улетает с привычных мест и путается. А потом вдруг появляется смысл. Каждая летящая частица, каждая случайность ведет к правильному. Разрозненные элементы твоей жизни состыкуются, в этот раз – как нужно. Теперь я верю: чтобы настал порядок, просто необходимо немного побыть в хаосе. Хаос и порождает порядок. И Марти – мой личный хаос. Главное доказательство этого – пожалуй… папа?

Сизиф заглянул к Леве несколько дней назад – внезапно, вечерком. Позвонил в дверь, а открыла ему Марти – в расстегнутой до пуза рубашке, с тарелкой горячих бутербродов в одной руке и бутылкой пива под мышкой. Они с Левой собрались пересматривать «На гребне волны», а вдогонку сразу «Час пик». Серфинг, полицейские, стрельба и Джеки – что может быть лучше? Только все то же, но с кучей еды. Марти готовила божественные бутерброды в духовке: с ветчиной, сыром, томатной пастой, кольцами ярко-красного перца и свежим луком. Она звала это «нищая брускетта». Хотя такой брускетте, по мнению Левы, позавидовал бы принц.

Отца Лева узнал сразу по требовательному треньканью звонка, и поэтому быстро выскочил в коридор. Марти – само очарование – уже любезничала:

– Здравствуйте, Самуил Иванович! – Она поставила пиво на подзеркальный столик и вытащила изо рта сигарету. – У нас тут киномарафон. Присоединитесь?

Отец молча метался по ней взглядом сверху вниз, снизу вверх. Картинка в его голове не складывалась: ему случалось заставать у Левы девушек, но таких еще нет. Его чувства Лева понимал: будто вы купили кому-то барби, а в коробке внезапно оказалась… ну, какая-то другая кукла, черненькая, когтистая, с фигурой мальчишки и неуловимо напоминающая исчадье ада.

– Здравствуй, пап! – Он изобразил улыбку. – Это Марти. Она живет со мной.

– Я понял… – выдохнул наконец Сизиф, продолжая пялиться. – Очень… приятно.

Марти протянула руку. Сизиф пожал ее, задержал в своей, прищурился, что-то вспоминая, и вдруг спросил:

– Так вы – та самая? Приметные перстни и ноготочки.

Она сразу напряглась, Лева это заметил и подошел поближе.

– Какая – та?

– Девушка-героиня? Ваше имя, оно редкое. Сын говорил…

– Я просто девушка, – холодно ответила Марти. – И всё. Герои вымерли.