Без иллюзий

Изготовлением всей этой отчетной туфты надо было заниматься не менее, а даже более тщательно, чем собственно делами. Знакомясь с новой обстановкой в институте после почти пятилетнего отсутствия в нем, Михаил находил все новые признаки социал-бюрократического взматерения институтского треугольника – истеблишмента, который хотел выглядеть образцом в глазах райкома КПСС и действительно считался таковым, потому что в райкоме особенно ценили готовность выставить больше научных сотрудников для работы в «подшефной» овощной базе, которую трудно было считать чем-то иным, чем откровенным овощегноилищем, в «подшефном» колхозе Подмосковья, в скверах и садах района ради «озеленения города» летом, очистки тротуаров от бетонной прочности утрамбованного снега зимой, ну и, наконец, в райкоме учитывалось, насколько дисциплинированно выполнялась разнарядка из райкома, обязывающая выставить у столбов от номера такого-то до номера такого-то на улице такой-то по маршруту следования кортежа главы такого-то государства за час до его проезда. За безупречную работу по всем этим направлениям искусственно созданных трудностей в конце года лучшие руководители и лучшие из лучших рядовые работники удостаивались чести помещения их крупных фотографий на районной доске почета, а это давало шанс в конце года получить наградные наручные часы (именуемые на «новоязе» «ценным подарком»), а по завершению пятилетки орден Трудового Красного Знамени или Знак Почета. За кулисами всей этой в высшей степени профессионально развернутой в институте деятельности стояла секретарь партбюро бывшая заместительница Михаила Горского товарищ Лидия Анатольевна Басова. За ее активностью нетрудно было угадать вожделенную цель – заработать себе такую высокую репутацию в качестве образцового коммунистического организатора масс, чтобы ее, во-первых, заметили и ВЫДЕЛИЛИ среди ей подобных; во-вторых наградили бы орденом; в-третьих, сделали бы членом пленума райкома партии, а затем, возможно, третьим или вторым секретарем. Вот тогда она точно перейдет из того бессчетного множества лиц, которые всем должны и мало что получают сверх остронеобходимого для простого воспроизводства жизни в круг уже в определенной степени избранных, которые тоже кругом должны руководству более высоких уровней, но все-таки гораздо больше рядовых получают от системы и в виде денег, и в виде привилегий, будь то дачный участок, очередь на покупку автомобиля, обеспечение продуктами и дефицитными промтоварами из закрытых от масс распределителей и еще чего-то в том же роде, чего не хватает на всех. Басова по старой памяти была откровенна с Горским насчет всего, почему в райкоме институт находится на весьма высоком счету. Конечно, о своих личных планах и мечтах она не говорила ни слова, но ведь действительно существуют вещи, которые говорят о себе красноречивее слов, и это был как раз именно такой случай. Басова подробно объяснила расчетную основу каждой разнарядки, будь то направление на работу в подшефный колхоз или на овощную базу, на встречу иностранных глав правительств и государств, на дежурство в «добровольной» народной дружине, на обеспечение разного рода выборов штатом агитаторов и пропагандистов. Только за выполнение государственного плана перед административным начальством директор отвечал больше, чем секретарь партбюро, но все остальное в первую очередь лежало именно на секретаре, включая мероприятия по пересмотру и превышению планов. Басова по-прежнему заведовала отделом УДК. Её сотрудники сами исправно справлялись с рутиной по внесению дополнений и изменений в таблицы классификации, по изданию и рассылке бюллетеней с принятыми в Гааге изменениями.

Служебная работа очень мало беспокоила Лидию Анатольевну. Благодаря этому максимум своих сил она отдавала общественной деятельности, а, стало быть, в первую очередь себе. Правильный анализ социальной ситуации позволил ей в высшей степени грамотно выстроить свои приоритеты и подравнять под них свою жизнь. Это пока у нее вполне хорошо получалось.

Да, алгоритм успешной партийной карьеры был предельно понятен. Исполняй без раздумий и промедления все, что прикажут сверху, выводи людей, организуй явку, да еще и с перевыполнением, да еще и с радостью на лице, чтобы ТАМ понимали, как тебе приятно служить, выполняя волю именно данного руководителя, почтительно интересуйся его мнением, напрашивайся на получение новых поручений, и тебя заметят, оценят, поднимут, приблизят к себе.

У Михаила никогда не было сходной ясности в отношении собственной линии жизни. Он знал одно: то, что движет им изнутри, увлекая в сияющие дали, обязательно надо делать хорошо, изо всех сил добиваясь от себя результата, за который не стыдно перед собой и перед лицом Создателя. В его стратегии не было другой конкретики. Он не знал, к чему приведет его путь, его работа во имя лучшего в себе, данного ему Милостью Божьей.