Без смягчающих обстоятельств

– В общем, да. Я сразу подумал про тетку. А мать и говорит: «Так можно же все решить чудесным образом, так, чтобы у тебя была и отличная квартира в Москве, и прописка». Потом рассказала, что предложила вам меня взять чуть ли не в приемные сыновья, а вы отказались. Ее прямо затрясло. Я еще и это хотел сказать: я бы ни за что не стал лезть в чужую жизнь и себя навязывать. Я же не квартирный аферист какой-то. Не маленький: знаю, на что это похоже.

– Ты считаешь, что у Тамары были далеко идущие планы?

– У нее все планы далеко идут. У нас кое-что случилось. Не могу их видеть, по правде… И некому сказать, тетка такое не поймет. А вы… Только я не хочу, чтобы в этом рылись какие-то менты. Я просто сам хочу что-то знать.

…Настя посмотрела на Ларису почти жалобно:

– Так тяжело мне об этом говорить. Но это ведь объективный свидетель. То, что рассказывает Миша, – это не мои кошмарные сны и видения. Это факты.

– Да, многообещающее заявление, – напряженно произнесла Лариса. – Правда, насчет «дяди Феди» я и раньше не сомневалась. Но не в этом же суть его переживаний? Не только это?

– Конечно, – ответила Настя. – Дальше он немного путался во времени и событиях. Мы вместе все выстроили в порядок и систему. Сейчас передохну и изложу тебе уже наш отредактированный результат.

Результат, уточненный вместе с Мишей, выглядел так.

Мальчик в последние годы практически не слышал голоса отца. Тот не выходил, никогда никого не звал. Тамара заходила к нему с лекарствами, но разговоров между ними тоже не слышно было. И вдруг за несколько дней до смерти Кирилла Тамара сообщила сыну, что взяла билеты на самолет. Они полетят к морю на неделю, она договорилась с бывшей пациенткой, что та сдаст им квартиру. И буквально через день они собрались, мать вызвала такси ко времени. Перед тем как машина должна была приехать, Тамара взяла из своей аптечки, которую закрывала на ключ, лекарства и шприц. Вошла в комнату отца, чтобы, как обычно, сделать уколы и дать лекарства. Вернулась. Машина немного задерживалась. Она позвонила Федору и сказала, что они выходят. Мише объяснила: «Федя сейчас не может прийти, ждет в доме мастеров. Но он позже сразу придет проведать отца, побудет с ним».

Они уже взяли вещи, и вдруг из комнаты Кирилла раздался страшный крик. Миша сказал: «Он там выл и бился. Я такое слышал только в фильмах ужасов. Я думал, мы останемся, но мать сказала: “Едем. Это сейчас пройдет. Просто так работает одно сильное успокоительное лекарство. Сначала вызывает у больного нервную реакцию, выплеск эмоций, зато потом успокаивает на всю ночь”». Они прилетели на место, и тут же им позвонил Федор, сообщил, что отец умер.

Настя долго молчала, Лариса глубоко задумалась.

– О чем ты думаешь? – не вытерпела Настя.

– О том, что могут быть варианты. Но возникают такие соображения. При обширном инсульте больной обычно теряет дар речи. Случается и мгновенный паралич. Метаться, биться и кричать такой больной не может. Во время его смерти Тамары и сына не просто не было дома, они были в другом городе. Идеальное алиби: множество свидетелей. И помогал умирающему Кириллу очень подозрительный «дядя Федя», который умело действовал по протоколу: всех вызвал, все оформил. И даже сообщил сразу тебе, включив тебя в круг свидетелей. Трудно себе представить, как в подобной ситуации Кирилл мог его просить о подобном звонке.

– Ты хочешь сказать… У меня язык не поворачивается это выговорить.

– Да, хочу: это очень похоже на преступление. Учитывая то, что запомнила ты – цвет лица и посмертное выражение муки и страха, – допускаю, что Кирилл не умер тихо сам, как рассказывал тебе Федя. У этого Феди были возможность и мотив помочь ему умереть. Он становится законным мужем и хозяином большого дома, которой так любовно строил столько лет. На деньги родителей Кирилла.

– Но после каких уколов у человека мог случиться такой панический приступ? – спросила Настя.

– Это вопрос, если задачей было просто ввести смертельную дозу сильного препарата. Но в таком случае картина выглядит более чем странной. Ответ может быть такой: те, которые умеют снимать симптомы паники, умеют их и вызвать. Возможно, задачей было довести человека до суицида или попытки. И в этом уже помог друг семьи. При введении смертельной дозы препарата вскрытие это показало бы. Ты не слышала, вскрытие было?

– Точно нет. Тамара сказала, что отказалась от него, чтобы не травмировать еще больше мать Кирилла. Она якобы была против, сказала по телефону.

– И на чем вы расстались с Мишей?

– Я сказала, что подумаю о том, что он видел и слышал. Постараюсь поговорить со знакомыми врачами, может, мы и поймем, что случилось. Может, ничего страшного. Сердце, к примеру, не выдержало.