Биологическая опасность

Я одел гарнитуру и услышал, как какой-то самолёт передаёт сигнал бедствия на аварийной частоте[41].

Говорили по английски с дичайшим акцентом, кажется французким, но сообщение было вполне себе понятным.

– Мэйдей, Мэйдей, Мэйдей. Всем, кто меня слышит. Говорит рейс Эйр Франс сто шестнадцать. Сообщаю об отказе навигационной системы. Сообщаю об остатке топлива на полтора часа полёта. Всем кто слышит! Прошу дать визуальные ориентиры для посадки в безопасном аэропорту.

Сельчук нажал левой рукой кнопку на тангете и начал передавать в эфир:

– Эйр Франс один один шесть, вызывает Аэрофлот два четыре один семь. Сигнал бедствия приняли. Где вы находитесь?

– Эйр Франс один один шесть, не знаю, кажется, около Москвы.

– Аэрофлот два четыре один семь. Попробуйте описать местность под вами.

– Эйр Франс один один шесть. Ожидайте…

Французский самолёт на пару минут затих, а потом снова появился в эфире.

– Вызывает Эйр Франс один один шесть. Иду на высоте две тысячи футов. Наблюдаю какой-то аэродром с одной ВПП, кажется, чуть южнее Москвы, рядом с магистралью, которая является границей закрытой зоны. В непосредственной близости от полосы горит строение.

Для меня всё стало понятно: французы пролетели Остафьево и движутся куда-то в Тартарары.

– Эйр Франс один один шесть, постарайтесь находиться в районе описанного вами аэродрома, мы выдвигаемся к вам. – сказал Сельчук.

– Хорошо, Аэрофлот два четыре один семь. Ждём помощи.

Я посмотрел на Сельчука и молча отключил автопилот. После этого я начал разворачивать самолёт, обратившись к пассажирам через интерком.

– Дамы и господа, говорит командир воздушного судна. Нам поступил сигнал бедствия от самолёта, который сбился с курса и не знает, куда он летит. Наша задача – найти самолёт и провести его до Кирова. – с этими словами я убрал трубку телефона.

– Правильное решение.

Я закончил разворачивать самолёт и направил его прямо на Остафьево, то есть – обратным курсом. Благо, мы отлетели от аэродрома всего на двести с копейками километров, так что я просто увеличил режим двигателей, намереваясь разогнать самолёт до восьмисот пятидесяти километров в час, что для МС-21 – практически предельная скорость.

04:01

Нам не составила труда за двадцать минут пролететь те двести километров, что мы уже прошли, но в обратном направлении.

– Эйр Франс один один шесть, вызывает Аэрофлот два четыре один семь. Сообщите высоту и скорость. – начал вновь радиообмен Сельчук.

– Сообщаю. Высота три тысячи футов. Скорость два три ноль узлов. Кружим в районе найденного аэродрома. Эйр Франс один один шесть.

– Аэрофлот два четыре один семь. Попробуйте пролетать параллельно любой полосе аэродрома.

– Сделаем, сколько получится.

Радиообмен снова прервался. Я сбросил скорость самолёта до четырёхсот километров в час и высоту до пяти тысяч футов, чтобы мы могли найти французский борт. Сельчук же начал всматриваться в боковые стёкла остекления кабины, и через несколько минут он восторженно вскрикнул "Вижу!". У меня словно камень с плеч свалился – французы нашлись, и теперь главное – доставить их в Киров.

– Эйр Франс один один шесть, вижу вас. Включите все фонари и маяки, чтобы мы вас увидели и сделайте ещё один проход над полосой, мы встанем рядом с вами. Сообщите пассажирам.

– Спасибо. – ответили нам по-французски и сразу перешли на английский – Всё сделаем.

Мы отвели самолёт чуть севернее, где-то над районом Чертаново Южное и стали смотреть, с над какой полосой пролетят французы.

Буквально через три минуты мы увидели, как самолёт пролетел над полосой 07 аэродрома Остафьево.

– Эйр Франс один один шесть, видим вас. Сохраняйте прежнюю высоту и направление, идём на сближение.

Вообще, никто не делает так, чтобы гражданские самолёты летали парами, как в военной авиации. Но раз уж у нас случился апокалипсис, то вариантов особо-то и нет – нужно действовать по ситуации. А что в данном случае было “по ситуации”? Выключить автопилот и подвести наш самолёт к самолёту Эйр Франс, что я и сделал.

Через минут десять я увидел уже не абстрактные навигационные огни и маяки, а вполне осязаемые черты самолёта.

– Так, Павел, сейчас подведи самолёт слева, на дистанции метров в пятьдесят.

– Хорошо.

Ориентируясь по навигационным огням второго самолёта, я поставил наш самолёт параллельно французскому, и когда мы поравнялись, Сельчук обеспокоенно воскликнул:

– Вот чёрт! Похоже, это Дримлайнер[42].

– Ну да… Как же они садиться будут?

– Не знаю. Разве что слить всё топливо перед посадкой.

– Согласен. Мы-то управимся и за тысячу триста, если приспичит, а вот они…

– Решим перед посадкой.

Он нажал на тангенту рации и вызвал французов.

– Эйр Франс один один шесть, вызывает Аэрофлот два четыре один семь. Идём параллельно.

– Хорошо. Мы встанем чуть позади вас и будем лететь за вами.

– Принято. Уточняющий вопрос: откуда вы летите и сколько у вас топлива на борту?