Битва за Киев. 1941 год

Ответа пришлось ждать весь день. Только вечером 11 сентября состоялся разговор генерала М. П. Кирпоноса с И. В. Сталиным. Верховный главнокомандующий, видимо, зная печальный опыт подобного рода скороспелых отходов на неподготовленные и незанятые войсками рубежи, план Военного совета Юго-Западного фронта отверг. Он заявил, что в случае его принятия противник немедленно захватит восточный берег Днепра и войска фронта окажутся под одновременными атаками всей немецкой группировки со всех направлений. Это приведет к немедленной катастрофе. Чтобы избежать ее, было предложено: сначала отвести пять-шесть дивизий на рубеж р. Псел, оборудовать его для обороны, усилить артиллерийской группой, прикрыть авиацией и только после этого начать эвакуацию Киева. Особо отмечалось, что рубежи по восточному берегу Днепра должны быть удержаны.

Как следуют из текста переговоров, И. В. Сталин не одобрил отвод войск фронта, а разрешил только эвакуацию Киевского укрепрайона. Поэтому оценка И. Х. Баграмяном этого решения как принципиального одобрения идеи выхода из окружения («по существу, Сталин не возражал против отхода») не совсем понятна. Зато реакция Военного совета фронта вполне объяснима. Всех ошеломили последние слова Верховного: «Перестать наконец заниматься исканием рубежей для отступления, а искать пути для сопротивления»[109]. И командующий фронтом тут же стал оправдываться, заявляя, что у него и мысли не было об отводе войск.

Тем временем положение на фронте продолжало ухудшаться. Утром 16 сентября начальника оперативного отдела штаба фронта генерала И. Х. Баграмяна вызвал к себе Главком Юго-Западного направления маршал С. К. Тимошенко и передал ему для генерала М. П. Кирпоноса устное приказание начать отвод войск. Для этого следовало вывести Киевский укрепрайон, прикрыться по Днепру сильными арьергардами, а основными силами выходить на тыловой оборонительный рубеж. В качестве основной задачи маршал поставил разгром противника, прорвавшегося на тыловые коммуникации[110]

.

Получив задание, генерал И. Х. Баграмян немедленно выехал на аэродром. Но вылететь своевременно он не смог, якобы из-за плохой погоды. Отправиться удалось только 17 сентября. Это довольно странное утверждение, так как в цитируемой ниже автором летной книжке командира экипажа майора П. Ф. Симонова указана иная дата – «16 сентября 1941 года. Полет Полтава – Пирятин. Особое задание».

Генерал И. Х. Баграмян разыскал штаб фронта на хут. Верхояровка, где передал приказание непосредственно генералу В. И. Тупикову. Вместе они отправились к командующему. Добирались долго, так как командный пункт и штаб располагались на удалении в несколько километров друг от друга.

Генерал М. П. Кирпонос, а также присутствовавшие при разговоре комиссары М. А. Бурмистенко и Е. Рыков внимательно выслушали сообщение генерала И. Х. Баграмяна. Но комфронта выполнять устное приказание отказался, потребовав письменных санкций. После короткого спора было решено отправить еще одну телеграмму в Ставку. Одновременно был направлен запрос в штаб Юго-Западного направления.

И вновь потянулись часы ожидания. Наконец был получен ответ: начальник Генерального штаба дал «добро» на вывод войск из Киевского укрепленного района на восточный берег Днепра. Подтверждения разрешения на отвод войск фронта из окружения на тыловой рубеж по р. Псел получено не было[111]. Случилось это, по мнению И. Х. Баграмяна, в ночь на 18 сентября.

Начальник штаба фронта В. И. Тупиков объяснил генералу И. Х. Баграмяну, почему отказались от переноса КП фронта в Киев: главной причиной стал прорыв немцев на стыке 5-й и 37-й армий в районе Кобыжча. Посланные в Киев связисты обратно не вернулись, поэтому решили вывести КП и штаб в Пирятин.

Исходя из сложившейся на фронте обстановки, генерал М. П. Кирпонос принял решение, отображенное в докладе генерала Б. И. Баграмяна следующим образом. В ночь с 17 на 18 сентября войска 21-й армии генерала В. И. Кузнецова должны выйти на рубеж с. Брагинцы – Гниденцы, откуда главными силами нанести удар на г. Ромны, навстречу деблокирующему удару 3-го кавалерийского корпуса. Обеспечение ее отхода и прикрытие от войск противника возлагалось на 5-ю армию генерала М. И. Потапова. Кроме того, ее частям поручалось нанесение вспомогательного удара в направлении на г. Лохвица. Оборонявшей г. Киев 37-й армии генерала А. А. Власова предстояло оставить столицу Украины и, создав ударную группировку из двух-трех дивизий, действовать на Яготин – Пирятин, следуя за 5-й армией и составляя второй эшелон выходивших из окружения. Наконец, 26-й армии генерала Ф. Я. Костенко надлежало, сформировав ударную группу из двух дивизий, атаковать на г. Лубны и здесь прорвать кольцо окружения[112].