Битва за Лукоморье. Книга 3

– К сожалению, делать их невероятно сложно, – с грустью вздохнул Огнегор. – Мы, колдуны, не всесильны. Да и век этих амулетов недолог, через шесть дней после пробуждения испарятся их чары и станут они бесполезными безделушками.

Почти не соврал. Создавать подобные амулеты особого труда не составляло, но то, что эти колдовские вещицы быстро растрачивают заложенную в них волшбу, было чистой правдой.

– Так что главное, чтоб турхауды в дороге не задерживались, – закончил хозяин Бугры-горы, едва скрывая довольную улыбку.

Вот так средства сокращают время. Змей, похоже, подвоха не уловил, он радовался подарочкам, как дитя малое. Подвинув ларчик к себе поближе, произнес:

– А еще нам бы связь крепкую наладить, чтоб срочные вести передавать…

Огнегор неторопливо и картинно, будто трюк показывал, вытащил из-за широкого пояса небольшое зеркало:

– И про это я подумал, вот, приготовил тебе еще один подарок.

– Да ты прям чародей, – разом ухмыльнулись «близнецы».

– Не без того, – усмехнулся в ответ Огнегор. – Это особое зеркальце, парное. Одно у меня останется, другое – на, возьми. Как придет нужда, будем через него говорить. Держи у себя в палатах, отряди кого-нибудь за ним присматривать.

В сокровищнице Бугры-горы парных зеркал разных видов и размеров хватало, отдать одно союзнику – не велика потеря. Змай принял дар, покрутил в руках, разглядывая, и тут Огнегор сообразил, что у Горыныча нет ни карманов, ни сумы. В руках, то есть в лапах дары понесет? Как бы не раздавил ненароком или не выронил. Змай тем временем вытряхнул в горсть амулеты из ларца, приложил их к мощному предплечью, и… они исчезли, втянулись под чешуйчатую кожу. За амулетами последовало и зеркальце. Вот это да! Неплохие «карманы»!

– Отлично, отлично, – объявил довольный собой срединный «близнец», наверняка приметив, как округлились глаза у Огнегора. – Годные дары, полезные.

Повелитель Громовых Палат лишь торопливо отпил вина, скрывая смущение. Гость-то, оказывается, совсем не прост! То превращающиеся в плащи крылья и вживленный в тело камень, теперь вот это… а ведь колдун мнил себя знатоком по гадам Ужемирья… Что ж, век учись…

Огнегор не сомневался, что уже скоро отыграется. Главный-то подарочек впереди, он наверняка сильно удивит Змея Горыныча. И удивит неприятно.

Свет взаймы

Усадьба пылала. Пламя рвалось из окон палат, обдавало жаром, бросалось искрами, но стены и балки перекрытий еще держали. А на самом верху, на краю еще не охваченной огнем крыши, жались друг к другу двое. Худая старуха и мальчонка лет пяти. Дыма было немного, так что обреченных Алеша видел ясно, их видели все, сбежавшиеся на пожар, только видит око… Чтобы вытащить замешкавшихся бедолаг, нужно было пробежать меж чудовищных факелов, в которые превратились стерегущие подъезды к крыльцу вековые осокори

[18], высадить дверь, подняться наверняка уже занявшейся лестницей и вернуться, волоча за собой спасенных.

– Ой, горе-то какое! – заходилась воем простоволосая тетка в подоткнутой юбке. – Ой, горе горькое!

Рядом бессильно сжимал кулаки седой здоровяк и беззвучно роняла слезы молодка с опаленными косами. Осенняя сушь выпила ближайшие колодцы, превратив приусадебный пруд в ямину с потрескавшимся дном.

– Ой, горюшко… – завела свое тетка.