Ближние соседи

Девушка оглядела своё нарядное – розового атласа с вышитыми канарейками – платье ципао. Оно доходило ей до щиколоток; на маленьких ножках красовались золотистые с зелёной вышивкой тапочки сюхуа се. И то, и другое было в пятнах сажи. Она беспомощно взглянула на своего спасителя.

Сяосун понял её смятение по-своему:

– Сажи не бойся, главное удержаться. Силы хватит?

– Постараюсь, – сказала она, решительно подтянула подол ципао к поясу и подвязала его оставшимся куском простыни. – Я готова.

Сяосун привязал узловатую «верёвку» к перилам балкона.

– Давай, залезай на меня.

С девушкой на спине он перелез ограждение и начал спускаться. Успели вовремя, потому что балконная дверь вывалилась наружу вместе с пламенем.

– Хорошо, что на балконе нечему гореть, – сказала девушка в самое ухо спасителя.

– Помолчи и моли богов, чтобы наша верёвка не загорелась.

Сяосун держался за неё руками и ногами – узлы оказались полезны – и постепенно сползал вниз. Толпа напряжённо следила за их опасными действиями. Наконец подъехала пожарная команда с помпой и первым делом окатила водой Сяосуна с грузом. Девушка от неожиданности вскрикнула и чуть не отпустила шею спасителя. К счастью, они уже были на уровне балкона на втором этаже, Сяосун успел ухватиться за перила и резким движением перебросил свою ношу на балкон.

Дальше всё было гораздо проще. Они спустились на землю, выслушали восторженные излияния толпы во славу Бэйянской армии и её солдат, спасающих китайских красавиц, подождали, пока потушат огонь, и вместе поднялись в сгоревшую квартиру. За это время успели познакомиться.

Девушку звали Пань Фэнсянь, ей 16 лет, она приехала из Гирина в Цинхэ к родственникам, но те уезжали по делам в Шанхай и успели только оставить ключ от квартиры. Начальник пожарной команды сообщил, что Пань в пожаре не виновата – у соседей произошло короткое замыкание электрических проводов, что и вызвало возгорание.

– Что думаешь делать? – спросил Сяосун Фэнсянь.

– Не знаю, – горестно ответила девушка. – У меня всё сгорело: и деньги, и документы. Даже переодеться не во что. И как-то надо возвращаться к родителям.

– Вечереет, сегодня ты ничего сделать не сможешь. Пойдём, купим тебе одежду, а потом устрою тебя в гостиницу.

– Меня одну не пустят.

– Зайдём к начальнику моего училища, я попрошу бумагу с его подписью и печатью.

– Какую бумагу?

– Бумагу, в которой будет сказано, что ты приехала на свидание к своему жениху, то есть ко мне. А про пожар уже весь город знает. Ну как? Ты согласна?

Фэнсянь покраснела и кивнула.

…Генерал не отказал своему любимцу, но счёл нужным предупредить:

– Курсанту жениться запрещено. Вот получишь погоны шаовея[27], – Шан Дэцюань скосил глаза на свой погон шаоцзяна[28] с одной звездой и незаметно вздохнул, видно, вспомнил молодость, – тогда пожалуйста, заводи семью. Хотя младшим офицерам семья лишь помеха, отнимает время от карьеры. Мир, знаешь ли, жесток, требует выбора.

– Учитель сказал: «Неважно, в каком ты живёшь мире, важно, какой мир живёт в тебе». Я женюсь, когда стану капитаном, – сказал Сяосун. И добавил: – Через два года.

– Ну-ну, – только и заметил начальник училища, а про себя подумал: «А ведь станет, собачий сын, недаром Кунцзы цитирует».

Платье купили в какой-то лавке, а номер в гостинице (кстати, единственной в Цинхэ) Сяосун снял на своё имя. Скромная комнатка на втором этаже: одно окно, маленький стол, два стула и одна железная кровать со скрипучей сеткой и двумя подушечками, застеленная простым полотняным покрывалом.

Фэнсянь устало опустилась на стул.

– Есть хочешь? – спросил Сяосун. Сам он проголодался просто зверски.

Девушка отрицательно качнула головой и вздохнула:

– Ты вернёшься в училище?

– У меня увольнительная до завтрашнего вечера, – уклончиво ответил он. – Я всё-таки схожу поем и тебе что-нибудь принесу. А ты ложись отдыхай. Но сначала умойся. Умывальник в конце коридора.

Она сходила умылась и тут же забралась на кровать, закрыла глаза. Сяосун снял с неё тапочки и укрыл ноги краем покрывала.

– Сесе[29], – прошептала она и мгновенно уснула.

«Бедная девочка, – подумал Сяосун, – натерпелась сегодня!»

Подумал и удивился, потому что никогда ещё в жизни никого из неродственников так не жалел. Ясно, что она ему очень понравилась. Да, оказалась удивительно красива, но не только. Он был поражён, что, оказавшись в жутком соседстве с пожаром, не запаниковала, не стала звать на помощь, а деловито занялась собственным спасением. И потом, вися за его спиной, держась за него руками и ногами, не повизгивала от страха, а шептала ему в ухо что-то ободряющее, вроде: «Ты – настоящий мужчина!» А ей всего-то 16 лет!

Да, о такой подруге можно только мечтать. Марьяна Шлыкова той же породы, но та старше его на семь лет, да и сердце её, похоже, было давно и прочно занято. Кем – не говорила, но выносила ребёнка и родила. И погибла, спасая китайских детей! Вот тебе и русская! Видно, и среди чертей появляются ангелы, он это в ней сразу почувствовал. Ну, не сразу, а после того, как украл по заказу Кавасимы. Однако решил: японец обойдётся.