Блондинка

– Ну разумеется. – Взглянув на ее лицо, Шинн рассмеялся. Перед ним сидела Анджела, во плоти! – А ты что думала? Ирландец, что ли? Или индус?.. Старейшина мормонов?

Норма Джин смущенно засмеялась:

– О боже! Нет, конечно, я з-знала, что вы еврей, но иногда мне казалось… – Тут она умолкла и покачала головой. Разыграла перед ним восхитительное представление, исполнила тупую блондинку. И такую обольстительную! – Пока вы не сказали это слово. Еврей.

Шинн расхохотался:

– Думаешь, почему меня назвали Исааком, лапочка? Это же имя из Ветхого Завета.

Шинн держал Норму Джин за руки. В порыве эмоций она поднесла его руки к губам и стала покрывать их поцелуями. В экстазе самоотречения она прошептала:

– Я тоже еврейка. В глубине души. Моя мама всегда восхищалась евреями. Высшая раса! Думаю, во мне есть еврейская кровь. Я ведь не рассказывала вам об этом, нет? Дело в том, что моей прабабушкой была Мэри Бейкер Эдди. Вы когда-нибудь слышали о миссис Эдди? Она знаменитость! Ее мать была еврейкой. Иудейкой. Они не исповедовали общепринятую христианскую религию, потому что им явился образ Христа Исцелителя. И я ее потомок, мистер Шинн. В моих жилах течет такая же кровь.

Услышав от юной Принцессы такие удивительные слова, Румпельштильцхен не нашелся что ответить.

Сделка

Это была не я. Раз за разом. Это была сама моя судьба. Как комета, свернувшая к Земле под силой притяжения. Противостоять невозможно, сколько ни пытайся.

Наконец мы вызвали к нему Норму Джин. Впрочем, теперь она была «Мэрилин». Вот уже несколько лет.

Она знала зачем. Студия намеревалась пригласить ее в новый фильм «Можешь не стучать». Она прошла прослушивание, где ей сказали, что исполнение просто «потрясающее». И вот теперь она ждала. И. Э. Шинн тоже ждал. Вызвал ее к себе У., исполнитель главной мужской роли.

Почему последние двое суток из головы у нее не шла Дебра Мэй? Непонятно. «Смерти» нет, и тем не менее мертвецы остаются мертвецами. О них больно вспоминать. Им не нужна наша жалость, думала Норма Джин.

Интересно, вызывал ли Дебру Мэй этот У.? Или Н., или Д., или Б.? Зет, насколько ей было известно, и правда приглашал к себе эту уже умершую девушку. Но Зет вызывал и ее, Норму Джин. И обошлось. Она не умерла.

– Мэрилин? При-вет!..

Он смотрел на нее открытым честным взглядом. Улыбался своей кривой улыбкой. Всегда странно видеть в жизни человека с экрана. Перед ней был У., улыбался своей жестокой и невероятно сексуальной волчьей улыбкой. Казалось, вот-вот покажутся в оскале хищные острые клыки. Казалось, он того и гляди обожжет ее частым жарким дыханием. Вообще-то, У. был довольно красивый мужчина с худым заостренным лицом и прищуренными насмешливыми глазами. Терпеть не может женщин. Но ты можешь заставить его полюбить ТЕБЯ.

Тем более она выглядит такой хорошенькой, такой мягкой – просто конфетка. Пирожное с кремом. Такое лакомство нужно лизать языком, а не грызть жадно. Может, он ее пощадит? Но нужна ли ей его пощада? Может, и нет. Не теряя времени даром, У. взял ее за дрожащую обнаженную руку. Кожа у нее сливочно-белая, а у него – гораздо темнее. Пальцы сплошь в никотиновых пятнах и такие сильные. Пальцы душегуба. Ее пробрала дрожь. Внизу живота что-то сжалось, ниже стало влажно. Мужчины – твои враги, но ты должна сделать так, чтобы враг тебя возжелал. Этот мужчина не столь нежен, как В., ее тайный любовник. И он не брат-близнец Нормы Джин, каким некогда был для нее Касс Чаплин.

– Давненько не виделись, верно? Разве что на страницах дурацких газет.

В кино У. часто играл убийц. Убийца из него был что надо. Он был из тех, кто получает удовольствие от убийства. Долговязый парнишка-переросток с озорными глазами и сексуальной кривой улыбочкой. С глуповатым резким смешком.

В первой своей роли У. сталкивал с лестницы женщину-калеку в инвалидном кресле. Кресло катится вниз по ступенькам, катится, разбивается, женщина кричит, У. посмеивается, крупный план с претензией на ужас. Черт, сам знаешь, тебе всегда хотелось столкнуть пожилую калеку с лестницы; сколько раз тебе хотелось столкнуть эту старую ведьму, твою мамашу, вниз с лестницы, чтобы она сломала себе шею!