Блондинка

Она застает Уидмарка врасплох. Он так никогда и не поймет, кто такая «Мэрилин», кто такая «Нелл». Это не его стиль актерской игры. Он опытный и техничный актер. Он следует указаниям режиссера. Зачастую думает о чем-то другом. Все же мужчине унизительно быть актером. Любой актер – в каком-то смысле женщина. Грим, одежда из костюмерной. Акцент на внешности, привлекательности. Да не все ли равно, черт побери, как выглядит мужчина? И что за мужчина станет накладывать грим, подкрашивать губы, румянить щеки? Впрочем, он уйдет вместе с этим фильмом. Сраная мелодрама, не фильм, а скорее пьеса, слишком много болтовни, никакой динамики, почти все снимается в одном и том же интерьере.

«Ричард Уидмарк» – единственное кассовое имя в списке актеров. Само собой, он решил, что будет доминировать в этом фильме. Пройдет сквозь фильм «Можешь не стучать» как объект амурного интереса для двух красивых женщин, которые никогда не встретятся. (Вторую звали Энн Бэнкрофт, то был ее дебют в Голливуде.) Но каждая гребаная сцена с этой «Нелл» оборачивалась для него схваткой. Он готов был поклясться – эта женщина не играет. Она настолько глубоко погрузилась в образ, что общаться с ней было просто невозможно, все равно что говорить с лунатиком. Глаза широко раскрыты и вроде бы зрячие, но она видит сон. Нет, разумеется, в каком-то смысле эта полоумная нянька Нелл была лунатиком, именно так прописано в сценарии. И видит она не «Джеда Тауэрса», а своего погибшего жениха. Она попалась в ловушку иллюзии. В сценарии не удалось раскрыть психологическую значимость этого вопроса, не удалось показать, где заканчивается иллюзия и начинается безумие. Неужели вся «любовь» основана на иллюзии?

После Уидмарк будет рассказывать о том, как эта хитрая сучка Мэрилин буквально из-под носа выкрадывала у него каждую сцену, где они играли вместе! Каждую сцену! Во время съемок он этого не замечал, видел только на каждодневных просмотрах отснятого материала. И даже тогда это не было столь очевидно, как позже, на первом предварительном просмотре фильма. Монро украла у него все сцены, в которых появлялась. А когда «Нелл» не было в объективе камеры, фильм умирал.

Уидмарк возненавидел «Джеда Тауэрса». Сплошной треп! И убивать никого не пришлось, даже треснуть как следует, от души, дать пинка. Все смачные сцены достались этой блондинке-психопатке, этой чертовой няньке. Например, как она связывала девчонку и затыкала ей рот, чуть не вышвырнула ее в окно верхнего этажа. (Кстати, во время просмотра, где присутствовали самые закаленные ветераны Голливуда, половина зала дружно ахала и кричала: «Нет, не надо!») Самое странное, что на площадке Мэрилин Монро была перепугана в край. Вела себя так, словно у нее кочерга в заднице. «Ну и манекен. Лицо красивое, фигура тоже, но тебя просто тянет держаться от нее подальше, словно она заразная. А уж во время всех этих так называемых любовных сцен казалось, что она выматывает из тебя все внутренности. А у меня, честно говоря, нет лишних внутренностей. Она или совсем не умеет играть, или играет все время, постоянно. Вся ее жизнь игра. Это для нее как дышать».

Что окончательно выбесило Уидмарка, так это желание «Нелл» бесконечно переснимать каждую долбаную сцену. Этот тихий, но упрямый голос:

– Пожалуйста! Я могу сыграть лучше, я знаю.

И мы вновь и вновь переделывали, переснимали чуть ли не каждый эпизод, хоть режиссер уже сказал, что все прекрасно. Ну да, наверное, с каждым разом получалось немного лучше, но что с того? Стоит ли таких усилий сраная мелодрама?

Возможно, она просто боролась за свою жизнь. В отличие от него.

3

Все же странно. Однажды утром она вдруг поняла. Здесь знали только «Мэрилин Монро», а не Норму Джин.

4

Я и правда хотела убить этого ребенка! Она становилась слишком высокой, совсем уже не ребенок. Она уже ничем не отличалась от остальных.

Она говорила режиссеру:

– Ключ к желанию убить ребенка в том, что ребенок – это она. Ребенок – это Нелл. Она хочет убить себя. Она не хочет взрослеть. А если не взрослеешь, остается лишь умереть. Жаль, вы не позволяете добавить несколько фраз от себя! Я знаю, получилось бы еще лучше. Видите ли, Нелл – поэтесса. Нелл ходила в вечернюю школу и слушала там лекции по поэзии. И сама писала стихи о любви и смерти. О том, как любовь проигрывает смерти. Потом ее поместили в больницу, теперь она вышла, но все еще находится за решеткой. В тюрьме собственного разума. Ну что вы так на меня смотрите? Это же яснее ясного. Это очевидно. Позвольте мне сыграть Нелл по-своему, я знаю как.

5