Блондинка

Студия («после того как я отсосала всем по кругу») простила ей историю со скандальным снимком. И подняла зарплату до 1000 долларов в неделю плюс выплаты на непредвиденные расходы. Норма Джин тут же устроила перевод Глэдис Мортенсен из Норуолка в маленькую частную психиатрическую клинику в Лейквуде.

Ее новый агент (вставший во главе «И. Э. Шинн инкорпорейтед») советовал:

– Только молчок об этом, милочка, о’кей? Никто не должен знать, что у Мэрилин Монро есть психически больная мать.

В гостиницу в Монтерее[49], курортном городке на побережье, они приехали, когда сезон уже кончился. Номер с видом на Тихий океан и утесы. Огромные валуны, словно безумие, что перекатывается в мозгу. Ослепительные багровые закаты. В. сказал:

– Теперь мы знаем, как хотя бы выглядит ад. То есть хотя бы знаем, как выглядит ад.

Норма Джин, веселая и дерзкая, как и положено «Мэрилин», отшутилась:

– Да нет! Не выглядит, а каково

оно там, в аду!

В., неспешно потягивая виски, рассмеялся. Что он там бормочет? Норма Джин не вполне расслышала.

– Да, и это тоже.

Любовники приехали на курорт в Монтерее отметить новый контракт «Мэрилин» со Студией. Звездную роль в «Ниагаре», ее имя стояло перед названием. Что более важно, В. окончательно оформил опекунство над детьми. И еще одно: недавно он сыграл главную роль в «Театре Филко-ТВ»[50] и получил очень хорошие рецензии по всей стране.

– Черт, это всего лишь ТВ, – говорил В. – Докатился.

На что Норма Джин серьезным и низким голосом «Мэрилин» отвечала:

– Всего лишь ТВ? Телевидение – это будущее Америки!

В. пожимал плечами:

– Господи, надеюсь, что нет. Этот жалкий маленький черно-белый ящик!

Норма Джин возразила:

– Когда кино только начиналось, оно тоже было жалким, маленьким и черно-белым. Подожди, сам убедишься, дорогой.

– Не-а. Дорогой не может ждать. Дорогой уже немолод.

Норма Джин возразила:

– Эй, эй, чего? Это ты немолод? Да ты самый молодой из всех, кого я знаю!

В. допил виски. Улыбнулся в бокал. Широкое лицо в мальчишеских веснушках казалось вылепленным из папье-маше.

– Это ты у нас молода, милая. Ну а я… моя карьера, пожалуй, уже закончилась.

В воскресенье днем они вернулись в Голливуд и разъехались по своим квартирам.

Эти надуманные сцены. Импровизации по факту. Они будут отравлять ей всю оставшуюся жизнь.

Оставалось ей девять лет и пять месяцев.

И часики тикали.

Неужели нет таких песочных часов, где время бежало бы в обратном направлении? Эйнштейн ведь доказал, что время можно повернуть вспять, если развернуть луч света в обратную сторону?

– Почему бы нет? Надо поинтересоваться.

Эйнштейн спал с открытыми глазами. «Мысленно проводил эксперименты». Мало чем отличался при этом от импровизирующего актера, вроде Нормы Джин. По факту. Вот почему «Мэрилин Монро» так часто опаздывала на встречи. Не то чтобы Норма Джин Бейкер теряла силы из-за робости, нерешительности или сомнений, разглядывая свое яркое, кукольно красивое лицо в зеркале отчаяния и надежды. Нет, ее привлекала импровизация.

Ну, допустим, если бы режиссер вдруг сказал: о’кей, давай пройдем эту сцену еще раз, – ты бы согласилась? Ну конечно да! И повторяла бы ее снова и снова, сколько понадобится, чтобы добиться совершенства.

Когда режиссера нет, ты вынуждена быть сама себе режиссером. Нет сценария, который бы тебя направлял. Ты должна сочинить собственный сценарий.

Вот так-то. Все очень просто и ясно. Главное – понимать истинный смысл сцены, ускользнувший, когда ты ее проживала. Истинный смысл жизни, ускользнувший, пока ты жила эту жизнь.

Во время поисков внешнего отображения, говорил Константин Станиславский, актер не должен утрачивать своей личности.

– Я никогда не стану шлюхой, как эта Роза! То есть… я уважаю мужчин. Я без ума от мужчин. Я люблю мужчин. Мне нравится, как они говорят, как они выглядят… как от них пахнет. Мужчина в белой рубашке с длинным рукавом – деловой рубашке – и запонками в манжетах. Такие сводят меня с ума. Я никогда не смогла бы высмеять мужчину. И уж тем более ветерана вроде Розиного мужа! «Неполноценный» человек? Это самая подлая, самая жестокая вещь, какую только… Ага, я слегка волнуюсь, что подумает публика. «Мэрилин Монро» – такая шлюха и только что сыграла няньку-психопатку? Роза не только изменяет мужу, она смеется ему в лицо! Тайно замышляет убить его! Ничего себе!

Развитие сцены, импровизация. Скоро это станет для нее навязчивой идеей, и она не сможет вспомнить, когда разум ее был свободнее.

– Это очень просто. Хочется сделать все правильно.