Блондинка

Позже Касс скажет, что он, разумеется, знал, он догадывался, что Норма беременна. Ведь у нее была задержка, а месячные всегда проходили так болезненно. Бедняжка страдала от жуткой боли, и это было нешуточным испытанием для каждого любовника; конечно, он знал или должен был знать. Эдди Джи признается, что был шокирован этой новостью. И удивлен. С другой стороны, чему тут, собственно, удивляться? Ведь они только и делали, что занимались любовью, а он так и вовсе был неутомим. Нет, ясное дело, отец – это он. Может, он не очень-то хотел этого ребенка. Ну, что не на все сто процентов, так это точно. Но прилив гордости все же испытал, нельзя этого отрицать. Ребенок Эдварда Джи Робинсона-младшего от самой красивой женщины Голливуда!

Оба знали, как сильно Норма хочет ребенка; то была одна из ее трогательных особенностей, открывшихся во время их знакомства. Как наивна и крепка была ее вера в то, что материнство самым чудесным образом изменит ее жизнь, – несмотря на то что собственная ее мать была чокнутой, со справкой. Бросила свою дочь и даже (как поговаривали в Голливуде) однажды пыталась ее убить. Оба они знали, как страстно мечтала Норма стать нормальной, по ее понятиям конечно. А уж кто, как не ребенок, может сделать женщину нормальной?

Итак, в тот вечер, когда Норма принялась плакать и покрывать поцелуями их руки, орошать их слезами, Касс быстро сказал – со всем сочувствием, на какое был способен:

– Ох, Норма. Ты уверена?

А Эдди Джи добавил надтреснутым, как у подростка, голосом:

– Неужели это правда? О-о-о, бог ты мой!

Оба улыбались, но сердца их были охвачены паникой. Ведь им еще и тридцати нет, они еще мальчишки. Эти актеры так давно сидели без работы, что толком не могли изобразить положенные в таких случаях эмоции. Обменявшись взглядами, они поняли: эта умалишенная ни за что не согласится на аборт. Значит, легкого выхода из этой ситуации не существует. Дело не только в том, что Норма мечтала о ребенке. Она много раз с ужасом говорила об аборте. В душе эта тупица верила в Христианскую науку, во всю эту чушь. Или хотела верить. Так что никакого аборта не будет, и заводить такой разговор бессмысленно. Если ее Близнецы-любовники рассчитывали, что скоро их «Мэрилин» начнет зарабатывать серьезные деньги, то теперь эти планы пошли коту под хвост. Куда ни кинь, всюду клин. Впрочем, если правильно разыграть карты, это лишь временное затруднение.

Норма Джин не спускала с них прелестных, встревоженных блестящих глаз:

– Вы за меня р-рады? То есть за нас? За Близнецов?

Что тут ответишь, кроме как да.

Плюшевый тигренок. Эпизод, который может показаться сном. И все же он был вполне реален. Реален, и в нем участвовали все Близнецы, пьяные от красного вина (она выпила всего два или три бокала, а мужчины прикончили две бутылки), и поэтому Норма Джин помнила все не слишком отчетливо. Она, Касс и Эдди Джи отмечали радостное событие. Плакали, веселились, хохотали. Примерно в полночь вышли из ресторанчика, пошли по улице, завернули за угол и там, на другой улице, вдруг увидели темную витрину магазина игрушек. Скорее магазинчика, они много раз проходили мимо, не обращая на него внимания, если только Норма Джин не останавливалась, чтобы пристально всмотреться в витрину, поразглядывать чудесных плюшевых зверюшек ручной работы, целую семью кукол, деревянные кубики с буквами алфавита, игрушечную железную дорогу, грузовички и машинки. Но Касс и Эдди Джи готовы были поклясться, что раньше не видели этого магазина. Надо же, какое совпадение, заявил Касс, в эту ночь всех ночей.

– Как в кино. Такое бывает только в

кино!

Алкоголь не притуплял чувств Касса. Напротив, обострял их, прояснял сознание. В этом Касс был уверен. Эдди Джи процедил уголком рта:

– Кино! Куда ни плюнь, везде это чертово кино! Житья от него нет!

Норма Джин редко выпивала и поклялась больше не пить во время беременности. Пошатнувшись, она оперлась на витрину. От теплого дыхания на стекле появилась буква «О». Неужели она действительно видит то, что видит?

– Ой, тигренок. У меня был такой же. Давно, еще в детстве.

(Так ли это? Тот плюшевый тигренок из приюта, украденный подарок на Рождество? Или этот тигренок больше, пушистее, дороже? Потом был еще один тигренок – его Норма Джин сшила сама для малышки Ирины, а материалы купила в магазине полезных мелочей.)

Резким ударом кулака – сын Эдварда Джи Робинсона славился своей резкостью среди голливудских маргиналов – Эдди Джи разбил витрину. На асфальт дождем посыпались осколки стекла. Норма Джин и Касс с изумлением взирали на происходящее, а Эдди Джи спокойно протянул руку за тигренком.

– Первая игрушка для нашего малыша! Круто!