После развода
– Один билет, пожалуйста.
Кассирша сидела в будке кинотеатра на бульваре Сепульведа в Ван-Найсе, жевала мятную жвачку. Коренастая крашеная блондинка, косящая на один глаз, словно кукла, которую тряхнули и один глаз у нее не вернулся на место. Скользнув по Норме Джин взглядом, она сунула ей билет.
– Фильм, как я понимаю, пользуется успехом?
Кассирша, продолжая жевать свою жвачку, молча кивнула.
– Кто-то говорил, что Мэрилин Монро родом из Ван-Найса, это правда? Будто бы ходила в ван-найсскую школу?
Кассирша, продолжая жевать свою жвачку, пожала плечами и сказала утомленно:
– Ага. Я ходила в ту же школу. Окончила в пятьдесят третьем. Она намного старше меня.
Июль 1955-го, вечер. Небольшой кинотеатр на окраине города, куда четырнадцать лет назад, еще девочкой, она впервые пришла на свидание с парнем по имени Баки Глейзер. Сидя в заднем ряду, вдыхая запахи промасленного попкорна, мужского бриолина и женского лака для волос, они держали друг друга за потные руки и «обжимались». Тот самый кинотеатр, где Норма Джин и Элси Пириг выиграли сервиз на двенадцать персон, бледно-зеленые пластиковые тарелки и салатницы с ирисами. Надо же, билет оказался счастливым! Их вызвали на сцену, и все им так хлопали!
Сколько же раз, сидя в этом зале, одна или с приятелями, она завороженно смотрела на Принцессу-Блондинку и Темного Принца. Всей душой переживала за эту красивую, но обреченную пару. Мечтала оказаться на их месте и в то же время хотела, чтобы они ее полюбили. Забрали в свой идеальный мир, где царит красота и любовь. В этом мире нет молчания, здесь всегда звучит музыка. Музыка, создающая настроение. Вам не грозит опасность ошибиться – в океане эмоций музыка светит вам, как маяк.
Теперь же над тентом кинотеатра висела десятифутовая гипсокартонная плита со снимком Мэрилин Монро в ее знаменитой позе из фильма «Зуд седьмого года». Хохочущая блондинка Мэрилин стояла, широко расставив ноги, на вентиляционной решетке метро. Белая плиссированная юбка вздымалась, открывая взгляду ноги, бедра, белые хлопковые трусики.
Даже Норма Джин взглянула на эту афишу. Видела ее и одновременно не видела.
– Он больше никогда меня не ударит. Никто меня больше не ударит.
То было неплохое время в ее жизни. Весь этот месяц. В прошлом месяце было похуже и до этого тоже. Со дня их расставания, а потом и развода в октябре. Она часто переезжала с квартиры на квартиру. Номер телефона меняла еще чаще. Бывший муж угрожал ей. Бывший муж ее преследовал. Звонил ей. Об этом она никому не говорила. Не хотела предавать его еще сильнее. РАЗРЫВ ПОСЛЕ ДЕВЯТИМЕСЯЧНОГО БРАКА. ПРАВДИВАЯ ИСТОРИЯ МЭРИЛИН. Всей правды она никому не сказала. Да и не знала она всей правды. СВИДЕТЕЛИ ПОДТВЕРЖДАЮТ, ЧТО ВИДЕЛИ «СИЛЬНО ИЗБИТУЮ» МЭРИЛИН В НЬЮ-ЙОРКСКОЙ БОЛЬНИЦЕ. Никаких свидетелей не было. Никто не видел обреченной пары. Мэрилин не положили в больницу, ни в нью-йоркскую, ни в какую-либо другую. Ей оказал помощь гостиничный врач.
Через полтора часа, в пять утра, в роскошный номер (откуда уже съехал Бывший Спортсмен) бесшумно вошел Уайти. Волшебными руками замаскировал все синяки и даже рубец над левым глазом. Она была так благодарна, что целовала эти руки. Когда снова увидела в зеркале красавицу-блондинку.
Если не в сердце, то хотя бы в зеркале. Вот он, ее Волшебный Друг, белокурый, торжествующий. Улыбается с афиши над входом в кинотеатр на бульваре Сепульведа, хохочет так, словно ничего ужасного с ней не случилось и никогда не случится.
– …ходила в школу Ван-Найса. В сорок седьмом.
– Вы уверены? Я слышала, она окончила школу позже.