Читаем Блондинка полностью

В Америке отец Драматурга устроится на работу: сначала, как и другие иммигранты, в машинный цех в Восточном Нью-Йорке, затем – в мясную лавку в Хобокене, потом продавал обувь в городке Рэвей и, наконец, сделал самый рискованный шаг в своей жизни: приобрел франшизу на торговлю стиральными машинами и сушилками марки «Кельвинатор» и открыл магазин в том же Рэвее, на Мейн-стрит. Магазин он выкупил в 1925 году, и с тех пор дела шли в гору вплоть до 1931-го, когда все рухнуло. В то время Драматург оканчивал последний курс в Ратгерском университете, в соседнем Нью-Брансуике. Банкротство! Несчастье и нищета! Семье Драматурга пришлось распрощаться со своим викторианским домом с остроконечной крышей, что стоял на тихой тенистой улице, и переехать на верхний этаж здания, где продавались стиральные машины и сушилки, здания в депрессивной части Рэвея, которое никто не желал покупать.

Отец Драматурга начал страдать от высокого артериального давления, колита, сердечных приступов и «нервов». Он прострадает так всю свою долгую и озлобленную жизнь, до самого 1961-го. Мать Драматурга наймется официанткой в кафетерий, а потом получит должность диетсестры в местной средней школе – и все это вплоть до «года чудес», или 1949-го, когда имя ее сына-Драматурга впервые прогремит на Бродвее, когда ее сын получит свою первую Пулицеровскую премию и навсегда увезет родителей из городка под названием Рэвей. Сказка со счастливым концом.

Сон Драматурга о прошлом был обставлен декорациями тех лет. Он открывал глаза и с ужасом видел, что находится на кухне, в тесной квартирке над магазином на Мейн-стрит. Неким образом кухня и магазин сливались в единое целое. В кухне стояли стиральные машины. Время сместилось. Драматург не был мальчиком, едва способным прочувствовать горе и позор семьи. Не был он и выпускником Ратгерского университета, мечтающим стать вторым Юджином О’Нилом. Но и сорокавосьмилетним мужчиной, чья юность осталась далеко позади, боящимся перевалить пятидесятилетний рубеж и за последние десять лет не написавшим ни одной сильной пьесы, он тоже не был.

Во сне, на кухне, Драматург разглядывал строй стиральных машин. Все они работали и ужасно шумели. Во всех бурлила грязная мыльная вода. Стоял характерный запах забитых канализационных труб, ржавого водопровода. У Драматурга начинаются рвотные позывы. Он вроде бы в курсе, что это всего лишь сон, и в то же время обстановка до боли реальная. Он с потрясением понимает, что в жизни его был такой эпизод. На полу, рядом с ревущими машинами, вперемешку валяются бухгалтерские записи отца и материалы Драматурга. Грязная вода выплескивается из машин и заливает бумаги. Драматург должен их спасти. Он приступает к этому простому делу, пытаясь справиться с гадливостью и страхом. Его захлестывает извращенная гордость, ведь он, сын, обязан помогать занемогшему отцу.

Он нагибается, сдерживает рвотные позывы. Старается не дышать. Он видит: вот его рука шарит по полу, пытается ухватить стопку бумаг, светло-коричневый конверт. Не успев поднести спасенные бумаги к свету, Драматург видит, что все они промокли насквозь, чернила размыты, документы испорчены. Неужели «Девушка с льняными волосами» тоже там? «О Господи, помоги!» Это не молитва, ведь Драматург нерелигиозен. Это проклятие.

Драматург резко просыпается. Слышит свое частое хриплое дыхание. Во рту сухо и кисло, он скрипит зубами от отчаяния. Как же хорошо снова оказаться в уютной постели, одному, в городском особняке на 72-й Западной, вдали от городка Рэвей, штат Нью-Джерси, раз и навсегда.

Его жена в Майами, в гостях у пожилых родственников.

Весь этот день сон о прошлом будет преследовать Драматурга, как отрыжка после дрянной пищи.

5

Я знала эту девушку, Магду. Нет, мною она никогда не была, она была у меня в душе. Как Нелл. Только она была сильнее, чем Нелл. Она непременно родила бы, никто не смог бы отнять у нее ребенка. Она бы родила своего ребенка прямо на голом дощатом полу, в холодной комнате без отопления, и прятала бы лицо в коврике, чтобы никто не слышал ее криков.

Кровотечение остановила бы тряпками.

А потом накормила бы ребенка. Грудь у нее большая, как коровье вымя. Теплая, и из сосков сочится молоко.

6

Драматург подошел к столу проверить, на месте ли бумаги. Ну конечно, «Девушка с льняными волосами» лежит там, где он ее оставил. Больше трехсот страниц отрывков, набросков, примечаний и вставок. Он поднял все эти бумаги, и на стол выскользнул один из пожелтевших снимков. Магда. Июнь 1930. На черно-белой фотографии – привлекательная блондинка с широко расставленными глазами. Щурится на ярком солнце, густые волосы заплетены в косы, уложенные вокруг головы.

7

У Магды действительно был ребенок, вот только не от него. А в пьесе – от него.

Перейти на страницу:

Все книги серии Большой роман

Я исповедуюсь
Я исповедуюсь

Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления. Однако оказывается, что история жизни Адриа несводима к нескольким десятилетиям, все началось много веков назад, в каталонском монастыре Сан-Пере дел Бургал, а звуки фантастически совершенной скрипки, созданной кремонским мастером, магически преображают людские судьбы. В итоге мир героя романа наводняют мрачные тайны и мистические загадки, на решение которых потребуются годы.

Жауме Кабре

Современная русская и зарубежная проза
Мои странные мысли
Мои странные мысли

Орхан Памук – известный турецкий писатель, обладатель многочисленных национальных и международных премий, в числе которых Нобелевская премия по литературе за «поиск души своего меланхолического города». Новый роман Памука «Мои странные мысли», над которым он работал последние шесть лет, возможно, самый «стамбульский» из всех. Его действие охватывает более сорока лет – с 1969 по 2012 год. Главный герой Мевлют работает на улицах Стамбула, наблюдая, как улицы наполняются новыми людьми, город обретает и теряет новые и старые здания, из Анатолии приезжают на заработки бедняки. На его глазах совершаются перевороты, власти сменяют друг друга, а Мевлют все бродит по улицам, зимними вечерами задаваясь вопросом, что же отличает его от других людей, почему его посещают странные мысли обо всем на свете и кто же на самом деле его возлюбленная, которой он пишет письма последние три года.Впервые на русском!

Орхан Памук

Современная русская и зарубежная проза
Ночное кино
Ночное кино

Культовый кинорежиссер Станислас Кордова не появлялся на публике больше тридцати лет. Вот уже четверть века его фильмы не выходили в широкий прокат, демонстрируясь лишь на тайных просмотрах, известных как «ночное кино».Для своих многочисленных фанатов он человек-загадка.Для журналиста Скотта Макгрэта – враг номер один.А для юной пианистки-виртуоза Александры – отец.Дождливой октябрьской ночью тело Александры находят на заброшенном манхэттенском складе. Полицейский вердикт гласит: самоубийство. И это отнюдь не первая смерть в истории семьи Кордовы – династии, на которую будто наложено проклятие.Макгрэт уверен, что это не просто совпадение. Влекомый жаждой мести и ненасытной тягой к истине, он оказывается втянут в зыбкий, гипнотический мир, где все чего-то боятся и всё не то, чем кажется.Когда-то Макгрэт уже пытался вывести Кордову на чистую воду – и поплатился за это рухнувшей карьерой, расстроившимся браком. Теперь же он рискует самим рассудком.Впервые на русском – своего рода римейк культовой «Киномании» Теодора Рошака, будто вышедший из-под коллективного пера Стивена Кинга, Гиллиан Флинн и Стига Ларссона.

Мариша Пессл

Детективы / Прочие Детективы / Триллеры

Похожие книги