Блондинка в Париже

А новый муж Элизабет, крупный бизнесмен, предложил оплатить моё обучение в колледже. Это был щедрый подарок, на подобную удачу я даже не рассчитывала. Тётя теперь при каждом удобном случае напоминала, что я обязана ей по гроб жизни. Ведь она могла бы придумать тысячу причин, чтобы уговорить мужа не платить за моё образование. И я бы осталась неучем.

Парадоксально — тысячи студентов, чьи отношения с родителями были прекрасными, переехали жить — после поступления в колледж — в общежитие. А я, вечно страдавшая от ежедневных мелочных преследований Элизабет, всё ещё оставалась в её доме. Вернее, в доме её мужа. И кто настоял, чтобы я осталась? Тётушка Элизабет! Университет располагался поблизости, каждое утро я ездила на занятия. А вернувшись, по полной программе отрабатывала благодеяния родственницы — в трёхэтажном особняке её мужа я была уборщицей, поваром, массажисткой, маникюршей и личным водителем. Я закончила курсы и научилась делать фантастический маникюр. Элизабет сорвала немало комплиментов в адрес своих отполированных коготков. Мне было трудно совмещать учёбу со всеми этими занятиями.

Моя детская мечта убить Элизабет стёрлась, выцвела, как изображение на старых фотографиях, хотя я миллион раз убила тётку в мыслях. Когда она отпускала очередную ремарку в адрес моей внешности или умственных способностей, я никогда не возмущалась, не давала отпора. Я улыбалась, но при этом смотрела в красивые глаза Элизабет и представляла, как со всей силы, хорошо размахнувшись, опускаю топор на её голову. Отточенное лезвие с хрустом проламывает череп, чудесное лицо тётушки разваливается на две половинки, как помидор под ножом шеф-повара, являя миру хлюпающее месиво из крови и мозгов…

Эти картины появлялись перед глазами постоянно — стоило увидеть перед собой Элизабет. Да уж, вред моей психике она нанесла капитальный. Бесконечные оскорбления, унижения… Кем я выросла?

Если бы рядом в детстве была любящая мама, из меня вышел бы совсем другой человек. А так… Из маленькой закомплексованной пухлой Энни получилась большая Энни — ещё более скованная, неуверенная в себе, и ещё более толстая. К тому же, лживая и лицемерная.

Я привыкла виртуозно маскировать свои истинные эмоции. Люди думали, что у меня лёгкий характер, ведь я никогда не обижалась на их замечания по поводу моего веса. Они даже не представляли, что творится у меня внутри, как хочется взять в руки огнемёт и пройтись огненной струёй по всем обидчикам, по всем, кто называет меня «слонихой», «толстушкой», «пончиком».

Даже Элизабет не сомневалась — покорная и безгласная рабыня в неё влюблена. Я никогда не протестовала, не обижалась на грубое обращение. Напротив, сломя голову бежала выполнять любое поручение Элизабет, подавала кофе в постель, массировала ступни.

Итак, детская мечта убить злобную тётку отступила на задний план, хотя время от времени и заставляла сладко сжаться моё сердце. Но теперь я понимала — мероприятие не из лёгких. Это в мыслях было легко искромсать любимую тётушку топором. А в реальности? Хватит ли у меня смелости? А если хватит, то что потом? Провести из-за этой гадины остаток жизни в тюрьме? Нет уж, извините.

Но тут Элизабет нанесла новый удар. На этот раз мои страдания были настолько сильными, а рана — такой глубокой, что я дала новую клятву — уже не детскую, а осмысленную, обдуманную: я обязательно убью Элизабет, чего бы мне это ни стоило!.. Как-то раз…».

В мой номер яростно забарабанили. Очевидно, кто-то пытался выломать дверь. Я поспешила открыть, иначе Володька влетел бы в номер с дверным косяком на плечах.

Да, это был Константинов, мой любимый мужчина, уже далеко не юный, но совершенно необузданный. Он начал срывать с себя одежду, ещё не войдя в комнату. А на мне красовался шёлковый халат, накинутый после душа. И эта вещица в одно мгновение очутилась на люстре.

— Да ты просто бешеный! — засмеялась я. — Успокойся, придержи коней, тебе же не двадцать!

— Мне сорок три. Это возраст гиперсексуальности. Ты не знала?

— Нет. Но сейчас начинаю догадываться.

— Никак не могу привыкнуть, что теперь ты блондинка!

— Поправка: шикарная блондинка.

— Шикарная, — согласился любимый. — Так оно и есть. Но этот эпитет ко многому обязывает. Сейчас проверим, насколько оборудование соответствует заявленной спецификации.

— Какой же ты негодяй! — выдохнула я.

10. Нерешительность убийцы

«…Как-то раз я заехала на заправку возле супермаркета, предварительно ограбив магазин в точном соответствии со списком Элизабет. Этот воскресный список состоял из трёхсот позиций, и если вдруг я возвращалась домой без какой-то ничтожной детали (например, забывала купить пластмассовые зажимы для пакетов), тётя долго и нудно пилила меня. Сейчас она уже не закатывала истерики, как раньше. Всё-таки, я выросла, и теоретически могла в любой момент послать её подальше. Да, увы, только теоретически.