Блудный брат

Никто кивнул и послушно последовал за ней. Они долго шли извилистыми коридорами, пока не добрались до небольшой каюты, где высокий носильщик осторожно переложил Мидо на грубое жесткое ложе. Если бы не знать наверняка, что каморка служит спальней вождю, то она вообще не показалась бы жилой. Четырехугольное возвышение с изголовьем, маленький столик и стенной шкаф – вот была вся ее меблировка. Тюремная камера на Симетрисе, подумал Мидо, и та была обставлена с большей роскошью. Единственное, что выгодно отличало ее от других помещений – небольшой овальный иллюминатор над столом. Правда, сейчас сквозь него можно было любоваться лишь на огни соседнего корабля. Звезд в туманности Ксант не было.

Уложив сына, Се-Тики извлекла из шкафа множество разных склянок и расставила их на столике. Затем она осторожно стянула с него рубашку и принялась по очереди смазывать израненное тело разноцветными снадобьями. Никто уселся у голой стены, подобрав под себя ноги, и молча следил за ее движениями. Поймав на себе его пристальный взгляд, она улыбнулась, словно говоря «Да, ты не спишь, все происходит на самом деле», и вновь погрузилась в работу.

Уже через полчаса Мидо почувствовал себя лучше. На смену боли пришло умиротворение, потом вернулся восторг, потом изумление, а потом – вопросы, которые он так до сих пор и не смог задать.

– Мама, скажи мне… – начал он, несмотря на ее протесты. – Откуда у тебя… Нет, и как это возможно, что ты… Скажи, мне не показалось? Ты в самом деле владеешь световым мечом?

– Это не так уж сложно, сынок, – сказала она, не поднимая головы от его плеча, которое перевязывала. – Спроси у своего друга, – она подняла голову и подмигнула Никто, – он подтвердит тебе.

– Но ты не просто владела мечом! – Мидо попробовал приподняться, но мать мягким движением снова опустила его на кровать. – Я видел – ты двигала предметы. Ты… ты делала еще многое из того, что доступно лишь могущественным джедаям!

Се-Тики и Никто виновато переглянулись, как будто их вдвоем застигли на месте преступления.

– Прости, сынок, я никогда не рассказывала вам об этом. Когда-то, в юности, я действительно была связана с Силой. Как и он, – она кивнула на Никто. – Но потом случилось много такого… словом, когда-нибудь я расскажу тебе все. Не сейчас, позже. Вобщем, произошли события, после которых я решила отказаться от своих способностей. Сила дает не только возможности. Даже если ты служишь ее Светлой стороне, она может быть опасна. Опасна ответственностью, которую налагает на тебя. Опасна муками совести, которыми приходится платить и за то, что ты сделал, и за то, что не смог сделать. – Се-Тики закончила обрабатывать раны и убрала принадлежности в шкафчик. – Я оказалась слишком слаба для такого груза. Поэтому я выбрала удел обычного человека. Удел любящей жены твоего отца и любящей матери всем вам. – Она села на кровать рядом с Мидо, и в глазах ее блеснули слезы. – Теперь никого из них нет. Остался только ты. Но я все равно безмерно благодарна богам за то, что подарили мне столько счастья.

– Значит, мой отец…

– Конечно, он все знал. Он не был джедаем, но, поверь, многие джедаи гордились дружбой с ним. Когда мы узнали о твоей мечте, мы оба очень испугались. Мы-то надеялись оградить тебя от сомнений, которые когда-то мучали меня. А вдруг, думали мы, ты и впрямь унаследуешь мой дар?

– Увы, нет. – Мидо отвел глаза.

– Не горюй, милый, – она провела рукой по его волосам. – Сила – это не главное. Помогать ближним можно и без нее. Просто где-то тебе будет труднее. А где-то – и легче.

– Вы с отцом знали Никто?

– Да, мы в свое время побывали и злейшими врагами, и самыми любящими друзьями. – Она посмотрела на Никто, и ее глаза счастливо блеснули. – Боги приготовили для него слишком сильные искушения. Я бы не смогла вынести таких. Потом, когда все закончилось, мы оба поклялись, что без остатка уничтожим в себе сверхспособности, и что никогда больше не возьмем в руки световых мечей…

– И мы оба нарушили клятву, – отозвался Никто.

– Да, верно. – Она посмотрела на свои руки, сложенные на коленях, и вдруг взволнованно привстала: – Наверное, вы страшно голодны. А я-то совсем забыла об этом!

Несмотря на уверения Мидо, что не нужно беспокоиться, мать поспешно скрылась за низенькой неприметной дверцей в стене. В первую минуту она показалась Мидо частью шкафа. За дверцей раздались шорохи, а спустя пять минут Се-Тики появилась вновь. Только теперь на ней была обычная повседневная одежда, в которой Мидо привык ее видеть и в которой она являлась ему во сне – крестьянские штаны из грубой ткани и рубаха до колен, перехваченная широким поясом. Волосы она успела убрать в пучок на затылке и прикрыть плотно прилегающим капюшоном, стянутым шнурком – так носили в их местах замужние женщины. В руках она несла глубокий поднос, где стояли миски с дымящейся похлебкой, тарелка с сублимированными белковыми шариками и прозрачный кувшин, полный зеленоватой жидкости.

– О, горячий тойти! Как же давно я его не пробовал! – радостно воскликнул Мидо.