Блуждание во снах

– Не скрою, я желал нанять для мальчиков именно гувернера. Но, увы, не нашел подходящего. Один оказался прохвостом, другой неучем. Приглашали мы и немку. Увы, мои сорванцы устроили фройляйн такой Galaaudienz[101], что она сбежала ровно через три дня. Вот так-то, Екатерина Дмитриевна. Мальчики после смерти матери совсем отбились от рук… – его карие глаза с грустью смотрели куда-то вдаль. – Сегодня вы можете отдохнуть с дороги, а завтра приступайте к работе. И si cela ne vous fait rien[102]

, будьте с ними построже. Не желаю вас обнадеживать, а потому скажу откровенно: я и ныне продолжаю искать гувернера. И если найду подходящего, то вас, мадемуазель, мне придется рассчитать, либо оставить на часть тех уроков, которые допускают присутствие женщины.

– Господин Корытов, зачем же вы сразу не продолжили поиски месье? – с обидой в голосе спросила я.

– Видите ли, сейчас лето. Вакации. И я решил дать детям небольшое попущение. Возможно, последнее в их жизни… А потом… за вас так просила княгиня… – ФФ многозначительно посмотрел на меня. Ироничная улыбка тронула его губы.

А я покраснела, словно мак на его лугу. Я с трудом поднялась из мягкого омута темно-зеленого дивана, сделала книксен и отправилась в свою комнату. Она находилась в самом большом доме, на первом этаже. Остаток дня прошел в разборе вещей, утюжке блузок и приведении себя в порядок.

Я сильно устала в тот день, сон одолел меня, едва голова коснулась прохладной подушки. Но проснулась я довольно рано – вокруг было еще темно. Я встала с кровати и подошла к окну. Заря едва-едва занималась за краем темного холма. Где-то мучительно и прекрасно пел соловей. Из моего окошка мне был отчетливо виден не только холм, но и мостик с чугунными перилами, и русло реки, от которой поднимался густой белый туман, кутающий саму речку, и маковый луг, и лес в плотное одеяло сна. Я долго всматривалась в белую мглу, и мне вдруг показалось, что на мосту стоит высокая белая фигура. Это была фигура женщины с длинными, черными волосами. «Кто это гуляет по усадьбе в такую рань?» – подумала я. И в этот самый момент странная женщина пропала. Её фигура затрепетала и растворилась в густом тумане, словно мираж. Я даже не успела удивиться, ибо чары Морфея еще окончательно не покинул мое тело. Я вернулась на кровать, но сон пропал. «Неужто меня преследует образ моей ненаглядной княжны? Где ты, моя Раечка?» – думала я. Высокая фигура на мосту сильно напомнила мне образ незабвенной Грановской. Меня снова охватила волна возбуждения, и знакомая ноющая боль напомнила о себе.

Вспоминая ласки Раисы, я раздвинула ноги и принялась повторять движения ее нежных пальчиков. Что сказать? У меня это получилось: через несколько минут тугая волна ударила мне в пах, словно взрыв фейерверка – оказалось, что я способна и сама доставлять себе это удовольствие. Управлять своим телом? Что может быть разумнее? Я повторила это дважды. В один из моментов нарастающей внутри меня похоти, я будто почувствовала рядом с собой милую княжну: ее гибкое тело, сильные руки и жесткие губы. Мне даже показалось, что в воздухе запахло фиалкой и черной розой. Это был ее запах. Я вскрикнула от удовольствия и снова отключилась. Сколько длился этот сон, я не помню. Но проснулась я тогда, когда вовсю светило солнце. Я посмотрела на часы – надо было вставать. «Господи, я совсем не знаю, как обращаться с этими рыжеволосыми мальчуганами. Они совсем чужие для меня. О чем мы будем разговаривать? Похоже, они очень непослушны. Надо вспомнить все лекции по педагогике и дидактике… Должна ли я говорить с ними по-французски? Отчего умерла их мать? А отец? У него такие смелые глаза и сильные руки… Ах, о чем я только думаю? Интересно, а с мужчиной лучше обниматься, чем с женщиной?» – целый рой вопросов кружился в моей голове, но, увы, оставался без ответов.

Закончилось все тем, что в мою комнату постучались.

– Войдите.

– Пожалуйте в учебный класс, – сухо, не здороваясь, пригласила меня экономка таким тоном, будто приказала.

Ах, как ее тон напомнил мне наших институтских инспектрис и классных дам. Я будто и не уезжала из родных пенатов. Я проследовала за немкой на второй этаж, в комнату, оборудованную, как гимназический кабинет. Здесь стояли два пюпитра, стол учителя, шкаф с книгами и глобусом. На высокой стене расположилась даже большая доска для письма мелом и ландкарта.