Блуждание во снах

Горячие ноги почувствовали холод ледяного пола, по бокам от меня шло странное шевеление – то ли стираные простыни и полотенца трепетали на ветру, на скрещенных, как попало веревках, то ли это были грязные, больничные бинты. Мимо меня ходили какие-то обнаженные люди. И не все они выглядели красиво. Я видела нескольких обрюзгших стариков и старух с кожей, похожей на пергамент. Я видела младенцев в люльках, спящих странным сном. Они выглядели так, словно были давно мертвы. Их синюшные тела вызывали во мне страх и желание закричать. Моих распущенных волос касались чьи-то невидимые руки. Какой-то бледный, словно бумажный, юноша пытался остановить меня – его обветренные губы беззвучно шевелились. Словом, в тоннеле этом творилась настоящая чертовщина.

И вот мой путь преградил знакомый призрак утопленницы. Прямо передо мной, не касаясь босыми ногами холодного пола, в воздухе висела Ольга Корытова. Я видела ее настолько близко, насколько я вижу вас, господа. Ольга протяжно вздохнула и, глядя на меня мертвыми глазами, мысленно приказала: «Идем со мной, Екатерина! Мы должны завершить важное дело».

Она молча взяла меня за руку и потянула в сторону. Со странным чмокающим звуком мы вышли с боковой стороны темного тоннеля, словно бы вырвались из очередного липкого сна. Я осмотрелась: мы стояли в одном из коридоров главного дома генерала. Здесь царил полумрак, только на комоде, приставленном к нише, горела карсельская лампа[114] с матовым абажуром. Я незаметно посмотрела на призрак. Теперь Ольга не выглядела столь уж зловеще. Тем паче, она все также казалась мне точной копией княжны Грановской, если бы не мертвецкая бледность и острота черт. Шла ли я за ней по доброй воле? Скорее нет. А, впрочем, волен ли делать ясный выбор человек, барахтающийся на грани полуяви и сна. Я не выбирала попутчиков. Они сами выбирали меня.

– Идем. Я покажу тебе, – выдохнула мертвая генеральша.

– Что?

– Идем…

Ее бледные губы почти не шевелились. Все слова раздавались в моей голове. Сначала мы свернули к комнате, где жила экономка. Покойница провела рукой, облаченной в саван, и толстая стена сделалась почти прозрачной. Казалось, что комнату немки отделяет от нас лишь тоненькая паутина. За ней я разглядела Хильду Ричардовну, колдующую над таинственными склянками и пузырьками. Важная и затянутая в корсет днем, теперь под покровом ночи, она казалась очень жалкой, в набивной теплой рубахе и нелепом чепце. Трясущимися от волнения руками она отчитывала количество какого-то зелья. Темная жидкость пухлыми и жирными каплями вливалась в бутылек с широким горлышком. О боги, это был точно такой же бутылек, из которого меня поила лекарством горничная Павлина. Что она подливала в него? Когда правая рука освободила склянку, я прочитала зловещее слово – «Яд». Теперь мне стало все понятно. Вот уже месяц, как старая карга перехватывала лекарство, присылаемое доктором Ригелем, и подливала туда мою смерть. Вот почему я угасала день ото дня. Вот откуда рождались все эти странные и гибельные видения. Но за что? Призрак затрепетал в негодовании. По усмешке, перекосившим лицо Ольги, стало понятно, что она знала правду и ныне рада тому, что и мне она, наконец-то, открылась.

Спустя несколько минут призрак Ольги повернул назад, к холодному тоннелю. И снова этот хлюпающий звук – так чавкают башмаки на болоте. Влажный холод сковал все тело. Мы проскользнули сквозь толстую, похожую на пласт тугого холодца, стену. Ольга летела рядом, не касаясь ногами пола. И вновь нас встретили странные обнаженные призраки, фланирующие меж галерей и веревок, завешанных белыми простынями и тряпками. Мы шли недолго, и вновь рука Ольги потянула меня в сторону. Мы вышли из липкого и холодного тоннеля.

В глаза ударил яркий, слепящий свет, ветер разметал пряди моих волос, мокрые брызги коснулись лица. В пяти шагах, острым кинжалом, землю распорол разряд молнии. На мгновение вся округа осветилась ярче, чем днем – мокрая трава, полуголые деревья и белая статуя. В лицо ударили струи дождя. Я тут же промокла до самых костей. Я стояла в ночном лесу усадьбы Корытова, рядом с японской вишней и беломраморной статуей покойной генеральши. Сама же генеральша никуда не исчезла. Ее призрак все также парил рядом, не касаясь земли восковыми пальцами ног.

Ольга кивнула мне и подлетела к своему каменному изваянию. Призрак облетел статую со стороны вишни и поманил меня. Я последовала за ним. И снова небо содрогнулось от яркой молнии, а затем ударил и гром. В этой вспышке я увидела то, зачем покойная генеральша проделала весь этот путь. В жухлой, подернутой осенней желтизной траве, прямо у постамента фигуры, что-то блеснуло. Я наклонилась ниже. На земле лежал турецкий кинжал с красивой рукояткой, украшенной синими сапфирами.

– Возьми его и убей! – проговорил призрак, не разжимая губ.

Удивительно, но я не стала требовать никаких объяснений. Я знала, кого должна убить.