Читаем Бог. Религия. Священники. Верующие и атеисты полностью

Среди реликвий свое особое место заняли Плащаницы Иисуса Христа. Они эпизодически начали появляться в недрах Византийского православья, но с момента Крестовых походов — значительно плодится на Западе, в римско-католической церкви. Плащаницы быстро и прочно вошли в культовую практику христианской церкви; поклонение ей ввели в Устав обязательного церковного богослужения. В Страстную пятницу, за два дня до праздника Пасхи, во всех православных и католических церквях проводится специальное богослужение, во время которого "погребают" умершего Иисуса Христа и выставляют его Плащаницу для поклонения. Плащаницы, например, православной церкви в обязательном порядке есть в каждом действующем храме и представляют собой иконописное изображение на специально уплотненном льняном полотне (редко — на доске) иконописного изображения лежащего во гробе Иисуса Христа, а вокруг Погребенного — Богородица, Мария Магдалина и жены-мироносицы, Иосиф Ари-мафейский, Никодим, апостол Иоанн.

Можно предположить, что в начальный период этих богослужений для поклонения выставлялись "подлинные" погребальные одежды Иисуса Христа, что привлекало к владеющему Плащаницей храму многочисленных молящихся. В ответ конкурирующие церкви и крупные храмы обзаводились собственными "подлинными" Плащаницами… Таким образом, к XV столетию в христианском мире исторически зафиксировано всего 40 Плащаниц Иисуса Христа. Часть из них поизносилась и исчезла, часть была уничтожена конкурентами, часть в силу разных причин не приобрела нужного авторитета у верующих… До сих пор продолжают существовать и выставляться для поклонения всего меньше десятка Плащаниц, самая древняя из них, находящаяся в храме испанского города Овьедо Сударион (Sudarium in Oviedo), имеет возраст 1200 лет ("обретёна" в VIII столетии), а самая молодая и, в тоже время, самая известная сейчас — Туринская. Ниже речь будет идти исключительно о Туринской Плащанице.

14.5. Анонимные творцы чудес

Непосредственные творцы Туринской Плащаницы сознательно ввели в заблуждение своих современников. Если бы они не сделали этого, то Туринской Плащаницы, как таковой, не было бы и в помине. Нарочитый умысел творцов Туринской Плащаницы до сих пор сказывается на отношении к рассматриваемой реликвии наших современников.

Туринская Плащаница была создана/изобретена в середине XIV столетия. (Это датирование мы докажем ниже.) Но она создавалась не на глазах предполагаемых почитателей сфабрикованной святыни. Она не только фабриковалась втайне, но и для скрытия умысла к тайне фабрикации примешивалась таинственная история возникновения. А иначе и быть не могло. Если бы, к примеру, современникам было во всеуслышание объявлено, что предлагаемую для поклонения плащаницу, в которую был завернут Иисус Христос, смастерил всем известный нам, к примеру, дядя Вася, то кто в таком случае стал бы поклоняться произведению нашего дяди Васи? Поэтому дядя Вася Туринской плащаницы был тщательно скрыт. Хотя, как любил настойчиво повторять евангельский Иисус Христос: "Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным. Ничего не бывает потаенного, что не вышло бы наружу" (Марка 4:22; Матфея 10:26; Луки 8:17; 12:2).

Чувствуя приближение своей смерти, "дядя Вася" Туринской плащаницы снял грех со своей души и признался своему духовнику, что это он смастерил погребальный саван Иисусу Христу. Из-за тайны церковной исповеди "дядя Вася" Туринской плащаницы так и остался в анналах истории анонимом.

С трудом, но полностью вышла наружу история фабрикации Туринской плащаницы. Известны заказчики Туринской плащаницы. Известны первоначальные разоблачители фабрикации Туринской плащаницы, известны и те, кто потом возводил реликвию в ранг святыни. Наконец, известны современные, живущие и поныне, авторы научных и фальсифицированных исследований "загадок" Туринской плащаницы; широко разрекламированы научные и антинаучные заключения непосредственных исследователей. И все это до мельчайших подробностях опубликовано и обсуждено в научных докладах, в богословских эссе, проповедях, в прессе. Не только прочитать, а даже вкратце пересказать или хотя перечислить все то, что написано о Туринской плащанице за последние два десятилетия, нет никакой возможности не только средствами Интернет, но и в объёмной книге. Да в этом, кстати, нет никакой необходимости. Самый известный научный исследователь Туринской плащаницы Джо Никкелл (Joe Nickell), автор бестселлеров: "Исследование Туринской Плащаницы" (Inquest on the Shroud of Turin. Buffalo, N.Y., 1988) и "Поиски чудес" (Loking for a miracle. Buffalo, N.Y., 1993) и ряда блестящих статей в журнале Sceptical Inquirer, писал: "-И без определения остатков радиоактивного углерода, и без поисков пыльцы растений, и без других сверхнаучных технических методов исследования имеется избыточное количество данных, чтобы сделать неопровержимое заключение о подложности Туринской плащаницы как погребального савана Иисуса Христа".

Перейти на страницу:

Похожие книги

Хор из одного человека. К 100-летию Энтони Бёрджесса
Хор из одного человека. К 100-летию Энтони Бёрджесса

Во вступительной заметке «В тени "Заводного апельсина"» составитель специального номера, критик и филолог Николай Мельников пишет, среди прочего, что предлагаемые вниманию читателя роман «Право на ответ» и рассказ «Встреча в Вальядолиде» по своим художественным достоинствам не уступают знаменитому «Заводному апельсину», снискавшему автору мировую известность благодаря экранизации, и что Энтони Бёрджесс (1917–1993), «из тех писателей, кто проигрывает в "Полном собрании сочинений" и выигрывает в "Избранном"…»,«ИЛ» надеется внести свою скромную лепту в русское избранное выдающегося английского писателя.Итак, роман «Право на ответ» (1960) в переводе Елены Калявиной. Главный герой — повидавший виды средний руки бизнесмен, бывающий на родине, в провинциальном английском городке, лишь от случая к случаю. В очередной такой приезд герой становится свидетелем, а постепенно и участником трагикомических событий, замешанных на игре в адюльтер, в которую поначалу вовлечены две супружеские пары. Роман написан с юмором, самым непринужденным: «За месяц моего отсутствия отец состарился больше, чем на месяц…»В рассказе «Встреча в Вальядолиде» описывается вымышленное знакомство Сервантеса с Шекспиром, оказавшимся в Испании с театральной труппой, чьи гастроли были приурочены к заключению мирного договора между Британией и Испанией. Перевод А. Авербуха. Два гения были современниками, и желание познакомить их, хотя бы и спустя 400 лет вполне понятно. Вот, например, несколько строк из стихотворения В. Набокова «Шекспир»:                                      …Мне охота              воображать, что, может быть, смешной              и ласковый создатель Дон Кихота              беседовал с тобою — невзначай…В рубрике «Документальная проза» — фрагмент автобиографии Энтони Бёрджесса «Твое время прошло» в переводе Валерии Бернацкой. Этой исповеди веришь, не только потому, что автор признается в слабостях, которые принято скрывать, но и потому что на каждой странице воспоминаний — работа, работа, работа, а праздность, кажется, перекочевала на страницы многочисленных сочинений писателя. Впрочем, описана и короткая туристическая поездка с женой в СССР, и впечатления Энтони Бёрджесса от нашего отечества, как говорится, суровы, но справедливы.В рубрике «Статьи, эссе» перед нами Э. Бёрджесс-эссеист. В очерке «Успех» (перевод Виктора Голышева) писатель строго судит успех вообще и собственный в частности: «Успех — это подобие смертного приговора», «… успех вызывает депрессию», «Если что и открыл мне успех — то размеры моей неудачи». Так же любопытны по мысли и языку эссе «Британский характер» (перевод В. Голышева) и приуроченная к круглой дате со дня смерти статьи английского классика статья «Джеймс Джойс: пятьдесят лет спустя» (перевод Анны Курт).Рубрика «Интервью». «Исследуя закоулки сознания» — так называется большое, содержательное и немного сердитое интервью Энтони Бёрджесса Джону Каллинэну в переводе Светланы Силаковой. Вот несколько цитат из него, чтобы дать представление о тональности монолога: «Писал я много, потому что платили мне мало»; «Приемы Джойса невозможно применять, не будучи Джойсом. Техника неотделима от материала»; «Все мои романы… задуманы, можно сказать, как серьезные развлечения…»; «Литература ищет правду, а правда и добродетель — разные вещи»; «Все, что мы можем делать — это беспрерывно досаждать своему правительству… взять недоверчивость за обычай». И, наконец: «…если бы у меня завелось достаточно денег, я на следующий же день бросил бы литературу».В рубрике «Писатель в зеркале критики» — хвалебные и бранные отклики видных английских и американских авторов на сочинения Энтони Бёрджесса.Гренвилл Хикс, Питер Акройд, Мартин Эмис, Пол Теру, Анатоль Бруайар в переводе Николая Мельникова, и Гор Видал в переводе Валерии Бернацкой.А в заключение номера — «Среди книг с Энтони Бёрджессом». Три рецензии: на роман Джона Барта «Козлоюноша», на монографию Эндрю Филда «Набоков: его жизнь в искусстве» и на роман Уильяма Берроуза «Города красной ночи». Перевод Анны Курт.Иностранная литература, 2017 № 02

Николай Георгиевич Мельников , Энтони Берджесс

Критика