Большая книга скандинавских мифов: более 150 преданий и легенд

Конунгу Хродгару пришлись по душе решимость и бесстрашие Беовульфа, и он уверовал в близость спасения от чудовища.

Тут, блистая золотом, вышла Вальхтеов, супруга Хродгара, чтобы, согласно обычаю, приветствовать гостей. Сначала она вручила пенную чашу своему мужу конунгу, затем обошла гостей, потчуя старых и молодых, пока не предстала перед Беовульфом.

Тогда Беовульф сказал хозяйке:

– Всходя на корабль, я поклялся или сгинуть в тугих объятьях вражеских рук, или добыть славную победу!

И Вальхтеов понравилась смелость гостя. Довольная и гордая воссела она рядом с супругом. И снова, как в былые дни, разгорелся шумный пир.

Следом за хозяйкой явилась дочь Хродгара, прекрасная Фреавара. И гостям почудилось, что то была не девушка вовсе, а сверкающая белоснежной кожей и золотом волос сама богиня Фрейя. По примеру своей матери она принялась потчевать гостей и всех присутствующих медовой брагой.

Через какое-то время Хродгар сам поспешил закончить веселье. Он знал, что когда померкнет закатное солнце и с неба призрачным облаком сползут сумерки, в Палаты Оленя явится Грендель.

Встала со скамей гаутская дружина, и конунг сказал ей, напутствуя и благословляя на подвиг:

– Никому я прежде не вверял своих сокровищ с тех пор, как поднял щит. Так примите под охрану Хеорот! Помня о славе, исполните свою клятву!

Затем Хродгар со своей супругой и свитой вышел из зала, велев препроводить Беофульва и его воинов в давно покинутые людьми Палаты Оленя.

Протяжно взвизгнули кованые затворы, и гауты вошли в воспетую скальдами гридницу, еще помнившую дни своей славы и того ужаса, что поселился в ней. Пусто в Палатах Оленя было и странно тихо.

Слуги, спеша поскорее убраться, постелили гостям постели в зале. Беовульф был так уверен в победе, что снял шлем и кольчугу, а меч отдал на сохранение слуге.

– Я справлюсь с Гренделем голыми руками, – вновь напомнил о своем первоначальном намерении герой. – Мало чести выходить с мечом на безоружного.

Затем Беовульф склонил голову на пестроцветное изголовье своего ложа.

Вот наступила полночь, и враг рода человеческого вылез из своей топкой берлоги. Он надеялся славно попировать этой ночью и, закутавшись в пелену тумана, подошел к дверям Хеорота. Стоило только Гренделю протянуть когтистые лапы перед собой, как упали кованые затворы.

При виде мирно почивающих гаутов на лице чудовища появилась довольная улыбка. С пылающими, словно два факела, глазами Грендель выхватил одного из сонных воинов и тут же, разорвав на куски, принялся пожирать, хрустя человеческими костями, глотая мертвое тело, выпивая теплую кровь.

Между тем прочие гауты спали, словно завороженные, возле потухшего кострища. Один только Беовульф бодрствовал, хоть это и стоило ему немалых усилий. Он смотрел на Гренделя из-под полуприкрытых век и видел, как тот разглядывает спящих воинов, выбирая себе новую жертву. И вот чудовище повернулось к Беовульфу, но герой схватил его лапу и так стиснул, что великан взревел от боли. Никогда еще Гренделю не доводилось чувствовать таких железных объятий.

Началась страшная схватка между человеком и демоном. Здание содрогалось до самого основания и в любую минуту грозило рассыпаться в прах. Спящие воины проснулись. Они вытащили мечи и кинулись на сыроядца, но их оружие отскакивало от чешуйчатой шкуры Гренделя, не причиняя ему никакого вреда, и они вынуждены были искать убежища в дальних углах, чтобы борющиеся случайно их не задели.

Наконец Грендель понял, что не одолеть ему гаута и что единственное, что ему остается, – спасаться бегством. Он рванулся изо всех сил, чтобы освободиться из могучих объятий Беовульфа, но тут лопнули жилы Гренделя, и одна лапа, вырванная из сустава, так и осталась в руках героя. И тогда с воплем боли и ярости демон бежал в свою смрадную берлогу, оставляя за собой кровавый след.

Вождь гаутов встал посредине зала, вытянув перед собой добычу – когтистую лапу чудовища с предплечьем. Лучи восходящего солнца проникли в комнату и осветили голову Беовульфа наподобие нимба. Его спутники столпились вокруг своего вождя и принялись славить его силу и доблесть. Кто-то вспомнил подвиг Сигурда, истребившего дракона Фафнира [35]. Но все сошлись во мнении, что нынешнее деяние вождя гаутов превзошло все прежде совершенное другими героями. Затем Беовульф прибил оторванную лапу над дверью зала и вознес хвалу Всевышнему за то, что тот даровал ему силы противостоять чудовищу. Воины преклонили колени рядом с ним и присоединились к нему в восхвалении и благодарности Бога.

Беовульф получает меч Хрунтинг

Когда солнце воссияло с небес, а гауты поднялись с коленей, они увидели конунга Хродгара и его придворных, собравшихся в зале и в удивлении глядящих то на них, то на чудовищную лапу над дверью. Воины рассказали Хродгару обо всем, что случилось этой ночью.