Большой жирный сюрприз. Ошеломляющее открытие о том, как защитить организм от лишнего веса, заболеваний сердца и нервных расстройств

Оказывается, до того, как Кейс прибыл на Крит, его опередил другой эпидемиолог Лиланд Г. Олбо, который был нанят Фондом Рокфеллера в Нью-Йорке для детализации понятия «экономическая отсталость». Крит был выбран из-за его доиндустриальной экономики, которая серьезно пострадала во время войны. Олбо, стремясь понять человеческие потери от этих недавних трудностей, провел тщательное исследование критской диеты и, как и Кейс, обнаружил, что местный рацион «состоял в основном из продуктов растительного происхождения, с преобладанием злаков, овощей, фруктов и оливкового масла», с «небольшим количеством» мяса, рыбы и яиц. Тем не менее далекий от обожания этого идеального примера средиземноморской диеты, Олбо показывает поразительную реальность: критяне были откровенно несчастны из-за своего ежедневного рациона. «Большую часть времени мы голодны», – сказал один из них. Когда спрашивали, как можно улучшить их рацион, «72 процента опрошенных семей назвали мясо или мясо с крупой любимой пищей». Они, очевидно, ели больше мяса до войны и теперь страдали без него.

То же самое было и с крестьянами в Калабрии, в Италии, которых Ферро-Луцци посетила в 1970-х годах и описала, как там преобладала почти «идеальная средиземноморская диета», богатая зеленью и оливковым маслом, с очень небольшим количеством мяса. Тем не менее, по словам Вито Тети, местного историка, который писал об этом периоде, калабрийские крестьяне и сельскохозяйственные рабочие считали эту диету бичом бедности и выражали безжалостное презрение к овощам, которые считались «не очень питательными». Это выходило за рамки простой неприязни. Диета, состоящая в основном из растений, считалась не питательной и даже нездоровой, что и было главной причиной того, что Великий пост был так непопулярен. Тщательный анализ данных опроса привел Тети к выводу, что калабрийцы «связывают вегетарианское питание с нехваткой пищи… из-за скудного питания увеличивается смертность, рост людей становится низким, развиваются физическая немощь, низкая трудоспособность и психологическая слабость». Действительно, в 1960-х годах 18 процентов мужчин в Южной Италии были «низкого роста» (менее 155 см), по сравнению только с 5 процентами на севере, где употреблялось больше животной пищи. Мужчины из Калабрии, рост которых измеряли, когда они поступали на военную службу с 1920 по 1960 год, были самыми низкорослыми во всей стране. Чтобы улучшить положение, калабрийцы, как и критяне, желали главным образом одного, как описала Тети: «Мясо – это то, чего эти крестьяне жаждали больше всего на свете. Крепкий мужчина, высокий и “сексуально привлекательный” – это тот, кто ел мясо».

Конечно, вполне возможно, что крестьяне были введены в заблуждение, страстно желая мяса. Если они были невысокого роста, голодны и большую часть времени болели, как утверждает Тети, то кто знает, было ли мясо волшебным ингредиентом, решающим эти проблемы, или, может, медицинская помощь, лучшие гигиенические условия или какой-то другой вид пищи были бы лучше? [135]

Современный специалист по питанию сказал бы, что эти пристрастия бедных, если их удовлетворить, приведут к еще большему ухудшению здоровья. Однако исторические тенденции свидетельствуют о том, что эти крестьяне, вероятно, были правы. По мере того как Италия и Греция постепенно становились более процветающими после войны, местные жители начали почти отказываться от вегетарианской диеты. С 1960 по 1990 год итальянские мужчины стали есть в среднем в десять раз больше мяса, что, безусловно, было самым большим изменением в итальянском питании. Однако значительного роста сердечно-сосудистой заболеваемости, которого можно было ожидать, отмечено не было; фактически произошло снижение. А рост среднего итальянского мужчины за это время увеличился почти на 7,5 см.

То же самое было и в Испании: с 1960 года потребление мяса и жиров резко возросло, в то же время резко упала смертность от сердечно-сосудистых заболеваний. Фактически она за последние три десятилетия в Испании сократилась вдвое, в то время как потребление насыщенных жиров примерно за этот период увеличилось более чем на 50 процентов.

Те же тенденции наблюдаются во Франции и Швейцарии, население которых уже давно потребляет большое количество насыщенных жиров, но никогда не страдало от сердечно-сосудистых заболеваний. В 1976 году швейцарцы ели на 20 процентов больше животных жиров, чем в 1951 году, в то время как смертность от болезней сердца и гипертонии снизилась на 13 процентов среди мужчин и на 40 процентов среди женщин.

Это очевидное противоречие видно даже на острове Крит. Когда ведущий исследователь греческой части Исследования семи стран Кристос Араванис вернулся на Крит в 1980 году, спустя два десятилетия после своего первого исследования, он обнаружил, что фермеры потребляли на 54 процента больше насыщенных жиров, но частота сердечных приступов оставалась чрезвычайно низкой.