Бретёр

Периодически в ячейку внедрялись провокаторы, вычислить которых было довольно просто. Провокаторы предупреждали правоохранителей о несанкционированных акциях. Последнего вычислили после того, как заметили, как он записывает собрание на диктофон. Этот идиот прямо так открыто доставал диктофон и записывал.

Одна из самых успешных акций питерских нацболов прошла в 2006 году и была посвящена столетию Государственной думы. Тогда в доме напротив Таврического дворца, где должно было состояться торжественное заседание с участием всей правящей верхушки, был вывешен транспарант:

Такая Дума – позор России!

Другая группа приковалась наручниками к ограде дворца, скандируя:

Путин, Грызлов – уйдите сами!

Прямо на голову гостям полетел фейерверк листовок, где говорилось, что нынешняя Госдума войдет в историю как худшая в России. Участники были нейтрализованы ФСО, которым наверняка крепко влетело за этот просчет с непроверенным соседним зданием. Там спокойно мог разместиться чеченский террорист или снайпер.

9

У власти точно паранойя. Иначе на кой черт она мобилизовала столько народу?

За несколько часов до акции Стратегия-31 Бретёр и сотоварищи отправились на разведку местности. По периметру площади на Невском и Садовой стояли машины с ОМОНом и милицией и большие автобусы для того, чтобы развезти задержанных по отделениям. Автобусы были такие же, на каких разводят туристов.

Сотрудники разных званий и комплекций мирно покуривали, предвкушая близкое взаимодействие с пассионарной разгоряченной толпой. Народ тут общается с властью самым тесным способом, они дышат друг другу прямо в лицо. Когда тебя тащат за руки, за ноги, а то и за волосы или ты, как говорит Путин, получаешь дубинкой по башке, то власть ближе к тебе, как никогда раньше.

В чем отличие оппозиционной стратегии нацболов от либералов? Очень простое. Нацболы фокусируют внимание общества на неповиновении власти, они радикализируют конфликт. А либералы в глубине души конфликта боятся, для них важно количество людей. Они всегда будут за согласованные акции. «Вот когда нас соберется миллион…» – твердят они. Но если движуха идет на несогласованных, они придут к нацболам. Речь не идет о поддержке и взаимопомощи, их интересует собственный политический пиар. Только и всего.

В кафе на Малой Садовой, где они уселись ждать 18:00, время начала было общим для всех городов, Моцарт заказал две кружки пива сразу. Он делал так всегда. На митинг к красным и буржуям он не собирался, зато собиралась пара их общих знакомых. Первый, которого звали Вася (не тот первый Вася, но уже другой), был настоящим автомобильным гением. Он помогал Бретёру выбирать свой подержанный БМВ. С ним был приятель по качалке – настоящий тяжелоатлет, выращенный на неких китайских не проходящих контроль стероидах. Чудо евгеники обладало космическими мышцами. И всего за пару месяцев. Сам утверждал, что часто ест «курочку». Видать, это какая-то невпрот…бательская курочка, раз она дает такой эффект. Еще он подрабатывает стриптизером. Собралась не самая безупречная компания.

– Ты что считаешь, что вся эта ху…ня чего-то даст? – Моцарт, как бывалый вор и фашист, никому и ни во что не верил.

– Конечно! – Бретёр вспомнил Мерлина, который внушил ему, что только он должен знать Великий путь либо делать вид, что знает. – Мы зададим пример. Люди расхрабрятся и начнут выходить на улицы. К выборам это перерастет в многотысячные акции протеста.

– А ты не думаешь, что буржуи вас схавают?

– Не схавают. Мы их схаваем.

Они двинулись в сторону Гостиного, Моцарт отпочковался по дороге. Вот она, могучая разгоряченная толпа, вот она, как моря буйная стихия. Бретёр, склонный видеть свою жизнь как масштабную и эффектную театральную постановку в пределах всего мира, облачился в белую, как птица лебедь, рубашку.

31 июля. Жара. Резким и энергичным движением, как учил Лимонов, он нырнул в самый центр толпы. Кого тут только не было. И молодежь всех мастей, и неформалы, и крепкие здоровые мужики-бизнесмены, и сумасшедшие старики и старухи с собственного производства художественными транспарантами. И даже какой-то бес в костюме двухметрового голубя.

Он прибился к своим. Два десятка активистов, с Дмитриевым и Песоцким в центре, были облачены в красные футболки с цифрой 31 на белом круге. Это как будто был флаг нацболов, только вместо черного серпа и молота была эта самая цифра. Митинг начинался музыкой-речитативом Noize mc, который написал песню специально для Стратегии: