Бука. Под землей

– Кажется, там же, где и синий, – ответила мама. – Ты так любил синий, что я хотела найти такой же побольше размером, но точно такого же не нашлось.

– Я любил синий? – изумился Каапо. – Совсем не помню.

– Не помнишь? Ты ни за что не хотел отдавать его Майкки, хотя на тебя он уже не налезал, – засмеялась мама. – Даже на животе не сходился! У нас есть фотография, там…

– А я когда-нибудь рассказывал, что он говорящий? – перебил Каапо.

– Нет, конечно. – Мама пожала плечами. – Это ты от Майкки набрался? У халата ведь даже головы нет, чем он может разговаривать?

Каапо промолчал. Почему он не помнит, что любил халат? Не помнит даже, как надевал его? А ведь это было всего несколько лет назад.

В голове у Каапо завозились сумасшедшие мысли.

Может быть… Может быть, халат говорил и с ним? А потом ему (Каапо, а не халату) стерли память? Такое бывает, он читал в одной книжке. Интересно зачем? Кому это понадобилось?

– Мама, можешь мне прямо сейчас найти тот красный халат? – с жаром попросил Каапо.

– Прямо сейчас? Видишь, я вытираю стол…

– Да, сейчас! Я хочу принять ванну.

Мама засмеялась:

– Да ты теперь как Майкки! Ванну среди бела дня? – И тут же погрустнела и спросила: – Как там ваши поиски?

– Хорошо, – уверенно соврал Каапо. – Это как раз имеет к ним отношение.

Мама кивнула, выпустила из рук губку и пошла в прихожую к шкафу.

– Где-то здесь, – бормотала она, перебирая стопки пододеяльников. – Куда же я его задевала?

Она просматривала полку за полкой и наконец воскликнула:

– Вот, – вытянув из-под наволочек красный махровый рукав.

– Пойду включу воду! – обрадовался Каапо.

Глава 5

Кто-то идет

– Долго еще? – спросила Майкки у плывущей впереди спины Привратницы.

– Не знаю, птичка моя, – терпеливо повторила Привратница.

На ходу она то и дело похлопывала ступней по земле, но так быстро, что даже не сбивалась с шага.

– А если тут вообще нет дверей? Мы уже страшно долго идем. Я устала. Скоро вообще больше не смогу идти.

– По-другому дверей не найти, птичка моя. – Привратница снова хлопнула ногой по земле.

– Зачем ты так делаешь? – поинтересовалась Майкки. – У тебя что, нога чешется?

– Я так слушаю, птичка моя. Слушаю, что земля говорит, – объяснила Привратница.

– Слушают обычно ушами, – устало пробурчала Майкки.

Привратница усмехнулась:

– Вот как? Но земля не говорит с ушами.

Земля говорит с ногами. Пойдем.

Привратница, кажется, совсем не устала, а вот Майкки устала ужасно. И очень скучала по халату. Зачем только она его бросила? Как глупо. Остается только надеяться, что халат никуда не денется и она подберет его на обратном пути.

– Стой, – прошелестела вдруг Привратница и остановилась так внезапно, что Майкки чуть в нее не врезалась. – Я чувствую шаги, – шепнула Привратница. – Это ведь не твои шаги? Дай-ка послушаю.

Они постояли неподвижно.

– Ну что, мои? – спросила Майкки.

– Нет. Ты стоишь, а я их все еще слышу.

Майкки посильнее прижала подошвы к земле.

– Я ничего не чувствую.

– Теперь остановился, – выдохнула Привратница.

– Почему? – не поняла Майкки.

– Потому что он идет за нами, стрекотунья, – объяснила Привратница.

– А кто это? Ведьма? – испугалась Майкки.

– Не знаю, – ответила Привратница.

– А если это кто-нибудь плохой? – прошептала Майкки.

– Давай надеяться, что хороший.

Майкки кивнула и хотела было сунуть руки в карманы халата, но халата не было. Она погладила свой мохнатый костюм, но это не помогло – по-прежнему было страшно.

Привратница покачалась с пятки на носок.

– Чувствуешь что-нибудь?

Привратница кивнула:

– Он совсем рядом. За углом.

У Майкки застучало сердце. Она даже не посмела сказать Привратнице, что в туннеле вообще-то нет углов. Ни углов, ни чего другого, за чем можно притаиться. Кто-то, кто их преследует, уже совсем рядом. Он может оказаться опасным, а им даже спрятаться негде!

– Что будем делать? – прошептала Майкки.

– Подождем. Залезай внутрь костюма, залезай скорее. С головой, – едва слышно проговорила Привратница, напряженно вглядываясь в сумрак туннеля.

Майкки втянула в костюм руки и ноги и замерла. Костюм хорошо растягивался, так что влезть в него оказалось нетрудно. Воротник мохнатым капюшоном укрыл голову. Из-под него Майкки смотрела в ту же сторону, что и Привратница, но, как ни щурилась, ничего не могла разглядеть. Туннель тянулся насколько хватало глаз – длинный, сумрачный, с сетью вспыхивающих огоньков на стенах.

Секунды шли.

– Он идет к нам? – тихонько спросила Майкки.

– Нет, стоит на месте.

– Почему?

– Смотрит на нас, думаю.

– А почему мы его не видим?

– Не все можно увидеть.

– Как это – не все? – еще больше испугалась Майкки.

Привратница неподвижно всматривалась во тьму.

– Некоторые видят лучше других, – прошептала она. – Он снова пошел, я слышу его ногами. Скоро покажется. Не двигайся.

Майкки задрожала от возбуждения. В сумраке туннеля что-то неуверенно шевельнулось как будто. Может, преследователь сам боится?