Бумажный грааль. Все колокола земли

– Спасибо за заботу, – ответила она, – но, боюсь, ваш друг нанес непоправимый ущерб. Не буду утверждать, что он сделал это намеренно…

– Я совершенно точно ничего такого не замышлял! – побагровев, воскликнул Бентли. – Поверю вам на слово, что вещь ценная, и с удовольствием вам заплачу. – Он достал бумажник и, перебрав пальцами банкноты, выудил десятку.

Миссис Биггс воззрилась на купюру как на фальшивку из китайского банка приколов.

– Это оскорбление, – холодно процедила она.

– Ладно. Ваша правда. – Бентли вытащил двадцатку и начал было запихивать десятку обратно, однако женщина выхватила у него обе банкноты.

– Пятидесяти долларов будет достаточно, – заявила она. – Если, конечно, я вообще найду замену. Этот кувшинчик был сделан в Германии. Еще до войны.

Бентли вновь покосился на Уолта:

– У меня больше нет.

– Сколько надо? – спросил Уолт, все еще возясь с плитой. – Еще двадцать?

Открыв бумажник, он достал двадцатку. Миссис Биггс вежливо ее приняла.

В тот же миг Уолт заметил за окном возле «бьюика» сиротливую фигуру. Встретившись с ним взглядом, Генри помахал.

– Пусть уж заходит, старый козел, – вздохнула миссис Биггс. – Авось подсобит. На что-нибудь сгодится.

– Послушайте, – опять завелся Бентли, – это уже ни в какие ворота! Мы вымыли вам пол, починили плиту…

– А еще разбили бесценную семейную реликвию.

Уолт открыл дверь и жестом подозвал дядю Генри.

– Только грязи не нанеси, – предупредил он старика.

– Она все еще рвет и мечет? – шепотом спросил Генри.

– Переключилась на Бентли. Дипломат из него так себе.

– Закатывай рукава, Генри, и помой-ка все, что в раковине, – вместо приветствия сказала миссис Биггс. – А вам, преподобный, предстоит поработать с клеем, – повернулась она к Бентли. – Надеюсь, у вас нет тремора? Как-то вы нетвердо стоите на ногах. Любите заложить за воротник, а? Признавайтесь! Поэтому вы так торопитесь? Спешите за добавкой? – Ухмыльнувшись, она выдвинула ящик и достала оттуда маленький зеленый тюбик суперклея.

Бентли молча сел за стол и взялся за работу.

– Плита выглядит отлично, – похвалила Уолта миссис Биггс. – Блестит как новая! Может, теперь чайку́?

– Я бы не отказался, – подал голос Генри.

– Лучше в другой раз. – Уолт поглядел на часы. – Мне скоро забирать детей из садика.

Да, с виду плита была как новенькая, но на самом деле…

– Всего одну чашечку, – начала упрашивать хозяйка. – Отметим вашу прекрасную работу.

Генри достал из раковины одну из чугунных решеток, насухо вытер и установил на прежнее место над конфоркой. Миссис Биггс тут же поставила на плиту чайник и повернула ручку. Раздалось тихое шипение – и все.

– Газ не сразу поступает по трубам, – сказал Уолт, прекрасно понимая, что сморозил чушь.

Похоже, плиту он загубил. Впрочем, в комнате запахло газом, а значит, что-то еще работало. Взяв со стойки коробок, он чиркнул спичкой и поднес ее к конфорке. Над плитой взвился язык синего пламени – огромный огненный шар, опаливший Уолту волоски на обеих руках. Он отскочил и замахал на огонь ладонью, в чем не было смысла, поскольку пламя погасло само. Уолт повернул ручку, отключив подачу газа.

– Простите. Я попытался, но, боюсь, тут поможет только газовая служба, – признал он.

– Ничего страшного. – Миссис Биггс задумчиво поглядела в окно. – Хотя сомневаюсь, что газовщики успеют приехать сегодня. Уже поздно. А плитой я воспользоваться не смогу – иначе весь дом взлетит на воздух. – Она вздохнула. – Видит бог, я не могу себе позволить ужин вне дома. Только не сейчас. Придется есть продукты из холодильника. Черствые пончики из кофейни. Видимо, большего я не достойна…

– У вас есть пятьдесят долларов, – напомнил Бентли, пытаясь приклеить корове глаз.

– Это деньги на новый кувшинчик, – отрезала миссис Биггс. – Забыли, что ли? Или вам бурбон все мозги растворил?

– Может, угостим Мэгги обедом? – предложил Генри. – Правда, у меня нет с собой денег…

– У меня, кажется, завалялась еще двадцатка. – Уолт снова полез в бумажник.

Черт с ними, подумал он, глядя на две оставшиеся банкноты по одному доллару. Она и их приберет к рукам, как пить дать. Пусть уж сразу забирает, и гори оно все огнем.

– Держите. На ужин. – Уолт протянул женщине все три купюры и вытряхнул перед ней бумажник, продемонстрировав, что там не осталось ничего, кроме дохлой моли.

– Готово! – воскликнул преподобный Бентли, водружая на стол склеенный кувшинчик в виде коровьей головы. – Он теперь точь-в-точь как прежде!

Даже с расстояния в полкомнаты Уолт увидел, что это не так. Целого фрагмента не хватало, и Бентли попытался это компенсировать, приклеив глаз на четверть дюйма ниже, чем нужно. Эффект вышел поразительный и слегка безумный – как будто корова глядела ноздрей. Миссис Биггс взяла кувшинчик и, присмотревшись, вздрогнула.

– Теперь он испорчен окончательно, – констатировала она. – Вы меня уничтожили, преподобный.

Со слезами на глазах она водрузила поделку Бентли на кухонную стойку.

– Не обращайте внимания, – махнула она рукой. – Еще час назад у меня была плита, был кувшинчик для сливок… Д-достоинство, наконец… – Женщина громко всхлипнула.