Бумажный грааль. Все колокола земли

– Нет, – ответил Джиммерс. – И тебе не советую. Уезжай обратно в свой муравейник, в Лос-Анджелес. Я все продумал, и у меня есть идея, как тебя спасти. Трейлер и вещи оставишь здесь. Там все равно ничего ценного. Тайком вывезем тебя в аэропорт Литтл-Ривер, и на частном самолете отправишься в Окленд, а там уже пересядешь на обычный рейс до Лос-Анджелеса. Домой или на работу возвращаться, естественно, нельзя, но вряд ли ты сильно из-за этого расстроишься. Возможно, сумеем наскрести тебе немного денег. У меня в тех местах есть кузен, занимается такелажными работами. Надеюсь, сумеет тебя пристроить.

Мистер Джиммерс расхаживал взад-вперед, сложив руки за спиной. Говард, обсыхая у огня, в изумлении его слушал.

– В общем, первым делом нужно, чтобы кто-то выкрал твою стоматологическую карту. К Рою Бартону ты не вернешься, и наши грабители поймут, что ты утонул вместе с рисунком. А мы тем временем достанем труп, бросим его в заводь на пару дней на радость морским обитателям, а потом оттащим в море, чтобы его унесло течением. Когда тело вынесет на берег, никто уже не сможет сказать, что это не ты, тем более в отсутствие зубной формулы. Хотя зачем такие сложности? Труп у нас есть, так? Просто вырвем у него зубы. Или лучше отрубим ему голову! Плевать на стоматологическую карту, даже не заморачивайся. Труп без головы надежнее. Обведем их вокруг пальца. И тебе нечего будет бояться. С дробовиком ты, конечно, влип, еще и сломал его, но я тебя вытащу. А теперь сушись и возвращайся к жизни.

Всю эту шокирующую речь Говард выслушал молча. Сзади трещал огонь, окутывая его волной жара. Говард немного отошел и провел руками по икрам. Он понятия не имел, говорил ли Джиммерс всерьез или опять дурачился. Спрашивать или подыгрывать ему не было сил. Разумеется, никуда он не поедет. Если грабители его прижмут, он выложит правду: Джиммерс рисунок сжег. Пусть хоть кверху ногами его перевернут, вытряхнут все из карманов и устроят допрос с пристрастием. Что толку? Джиммерса они не убили, значит, его тоже наверняка не убьют.

– Сейчас приду. – Мистер Джиммерс куда-то умчался и через пару минут принес сухую одежду, а Говарду вдруг страшно захотелось отсюда уехать. Джиммерс теперь в безопасности. Дядю Роя можно застать в доме с привидениями. Уж он-то подскажет, что делать дальше. А вдруг дядя и Сильвия будут следующими жертвами? Нельзя терять время на болтовню.

– Идея с трупом мне нравится, хотя есть и кое-какие недочеты. Я вам позвоню.

Забрав сухие вещи, Говард нырнул в соседнюю комнату и там переоделся. Штаны оказались чересчур короткие и широкие, и выглядел он в них нелепо, зато начал согреваться. Говард поблагодарил Джиммерса, взял корзинку и пластиковый пакет со своей мокрой одеждой и ушел.

– Серьезно, мистер Хорек. Подумайте хорошенько, – сказала миссис Лейми.

Хорек сидел на диване в ее гостиной, закинув ноги на стол. Напротив устроилась еще одна женщина, которая смотрела в окно с таким видом, как будто устала от этого разговора.

– Старые здания на Хейт-стрит оцениваются в миллионы, – продолжала миссис Лейми, активно жестикулируя. – Ваш друг, преподобный, заработал целое состояние на ремонте полуразвалившихся квартир. Я и сама хочу вложиться в это дело – и снести все бульдозером. Вы страшно утомительны, когда притворяетесь, что вас мучает совесть. Я-то прекрасно знаю, что никакой совести у вас нет. Совесть – все равно что оковы, верно?

– Опасная тема, – пожал плечами Хорек. – От совести отказываться не стоит. А то однажды проснешься и поймешь, что ты прав. К тому же речь идет о районе, где раньше был старый Театр Хейт-стрит. Рядом с Хайт и Коул. Опасная территория. Последнего застройщика, который туда полез, террористы-общественники закидали зажигательными бомбами, так ведь?

Миссис Лейми сделала кислую мину:

– Террористы террористам рознь. Все дело в мотивации. У преподобного Уайта, насколько я понимаю, есть опыт общения с такого рода людьми. И мотивации у него полные штаны.

– Вы хотите сказать…

– Я ничего не хочу сказать, мистер Хорек, кроме того, что вам не стоит бояться террористов-общественников, как вы их называете. Бойтесь только своей проклятой совести.

– Не стоит навешивать ярлыки. Я никогда не считал себя обладателем «совести общественника». Мне кажется, если политизировать мораль, можно ее потерять. Обычной совести мне достаточно.

– Полный бред, – заявила вдруг вторая женщина. – Ты жутко напуган, Хорек. Уроков философии нам не надо. Посмотри правде в глаза.

– Трудно смотреть правде в глаза, Гвен, если тебе не нравится то, что видишь в зеркале.

На женщине по имени Гвен была туника цвета хаки, ожерелье из деревянных бусин и старые армейские ботинки. Словно она планировала нарядиться партизаном на вечеринку в Хэллоуин.