Бумажный грааль. Все колокола земли

Дверь со скрипом поддалась, и Говард вошел в прихожую с темно-красными бархатистыми обоями. В петле, привязанной к медной люстре, висел учебный скелет, скрепленные проволокой кости на ногах указывали на потертый ковер с восточным узором. Потолок был высоким, футов в двенадцать, однако колени скелета находились примерно на уровне глаз, и Говард с трудом сдержал желание ударить по нему, чтобы он раскачивался и стучал на манер «музыки ветра». В Хэллоуин многие захотят так сделать.

Прихожая вела в просторную светлую комнату с деревянным полом, вздутым от воды и покрытым мусором и пятнами. Впрочем, в темноте наверняка будет смотреться неплохо. Дядя Рой сидел за столом у высоких окон и вырезал замысловатые изображения на тыквах. Подключенная к розетке пила лежала на полу рядом с небольшими треугольниками из фанеры, только что срезанными с углов стола. Пахло опилками и жженным деревом. Дядя выскабливал оранжевую мякоть и семечки на развернутую газету.

– Нам много таких понадобится, – сказал он в тот момент, когда появился Говард. – Проклятье! Я все испортил. – Рядя Рой откинулся назад, словно художник, осматривающий свое творение, и сделал аккуратный надрез в уголке рта тыквы.

– Значит, ездили сегодня на рыбалку? – спросила Сильвия. Верхнюю одежду она по-прежнему не снимала.

Говард кивнул.

– Это хорошо. А то вчера было слишком много волнений. Ты же, в конце концов, в отпуске.

– Точно. Хотя я чувствую себя на удивление неплохо. Отдохнул за ночь. Жаль, правда, что корзинку не привез вовремя. – Он посмотрел на дядину тыкву и пожал плечами. – По-моему, все нормально.

– Я срезал ему все зубы. – Дядя покачал головой. – Что за уродский нож? Лезвие должно быть острым, это самое главное. А я все испортил. – Он снова взял нож и раскромсал тыкву на кусочки, затем сбросил эту мешанину на ковер и начал бить ножом по фанере в нелепой попытке заточить его.

– Рози тебя простила. – Сильвия закатала рукава и глянула на тыквы.

– Возьми из тех, что с плоским дном, – сказал ей дядя Рой. Обращаясь к Говарду, он продолжил: – На ферме «Санберри» выменял восемьдесят фунтов тыкв на пару коробок с обрезками кожи, которые мне отдал приятель-ортопед. Вот это я тоже у него взял. – Он показал две резиновые руки, очень похожие на настоящие, только грязные, как будто они лет пятнадцать пылились в ожидании своего часа. Дядя Рой бросил руки в коробку с париками и старыми вещами и спросил: – От Джиммерса никаких новостей?

– Нет, – ответил Говард. – Правда, я почти весь день был на улице с работающей пилой, мог и не услышать. А тетя Эдит уехала в больницу.

– Она получила волонтерский значок за пять тысяч отработанных часов, – сказала Сильвия.

– Верно, – с гордостью подтвердил дядя Рой. – Работает за пятерых, говорю вам. Джиммерс точно не звонил? А должен бы. Я надеялся, что после вчерашней взбучки у него в голове немного прояснилось.

– Неа.

Дядя воткнул лезвие ножа в фанеру.

– У Беннета сегодня угнали грузовик. Прям вот только что.

– Угнали грузовик? – переспросил Говард. – Кому он нужен?

Дядя качнул головой:

– Наверное, решили подшутить. И замешана в этом миссис Лейми.

– Миссис Лейми угнала грузовик Беннета?

– Готов поспорить, это сделали по ее приказу. Такая вот месть за Шалтая-Болтая на крыше. Грузовик, скорее всего, сбросят с обрыва где-нибудь на юге. – Дядя Рой вздохнул. – Беннет потратил на него весь свой выигрыш из казино… Вот бедняга.

– А полицию вы, естественно, не вызвали, – сказал Говард.

Дядя снова покачал головой.

– Оно того не стоит. – Он замолчал, с хмурым видом рассматривая целую тыкву. – Да и что мы можем сделать? – спросил дядя Рой, будто ожидая ответа от тыквы. – Ты точно не узнал вчерашних грабителей? Может, это был Хорек?

– Нет, не он. Ростом ниже. Он, конечно, мог спрятаться в другой комнате, но это не в его стиле.

Дядя с прищуром посмотрел на тыкву и вонзил лезвие рядом со стеблем, чтобы вырезать крышечку. Нож застрял. Дядя выругался по поводу несговорчивых ножей и тыкв, дернул за рукоятку, и лезвие, высвободившись, полоснуло ему по большому пальцу.

– Твою мать! – завопил он, прижимая палец к ладони четырьмя другими. Затем швырнул нож на стол и посмотрел на порез. Выступила кровь. Дядя разжал руку, довольный тем, что кровь не капала, да и вообще рана оказалась не очень глубокой. – Повезло, что этот гребаный нож не острый. Иначе бы отрезал себе палец целиком. – Потом вдруг не к месту добавил: – Джиммерс со своим чертовым аппаратом. Я уж подумываю… – Он замолчал на полуслове и замер на месте с усталым видом. Еще раз глянул на порезанный палец и вытер кровь о газету с остатками тыквы.

– Может, на сегодня хватит? – Сильвия положила ладонь на руку отца. – Поехали домой. Пора ужинать.

– До Хэллоуина всего несколько дней, – возразил дядя, качая головой. – На ужин нет времени. Сейчас откроется второе дыхание. – Он выдавил подобие улыбки. – Вот, Говард, посмотри-ка. Шикарная вещь. Засунь сюда руку.

Говард послушно сунул руку в бумажный пакет, который дядя Рой придерживал со стороны влажного, готового порваться дна.

– Спагетти? – предположил Говард.