Часть 4. Современная поэзия

Тем не менее, этот союз оказался плодотворным для них обоих. Шао смог организовать для нее серию интервью с известными китайскими деятелями, а также перевел на английский цитаты для ее книг. Он, в свою очередь, благодаря американскому паспорту своей подруги, смог получить назад часть конфискованного во время войны имущества, в том числе дорогой печатный станок.

В 1939 г. Эмили Хан оставила Шао и уехала в Чунцин освещать в журнале войну с японцами.

Источник: English.eastday.com

Перевод: Черкасский Л.Е.

В дар поэту ("Пройдет сто лет — и будет жить поэт...")

Пройдет сто лет — и будет жить поэт,На нас с тобой нисколько не похожий,С горячим телом и упругой кожей,

Равно приемля сумерки и свет.Он ни меня не вспомнит, ни тебяИ не прочтет строки простой и мудрой;В его глазах, увы, безумец я,А ты — глупец с лицом, покрытым пудрой.Но верю я, наступит день такой —Средь роз он вдруг умолкнет виновато,И возмутят стихи его покой,Которые писали мы когда-то.

Источник: "Сорок поэтов", 1978

Мертвая лютня ("Утомленная лютня очнулась с трудом...")

Утомленная лютня очнулась с трудом,Не желает она говорить о былом,И красавице больше не шепчет она,Где ученого юноши дом.Не заметила лютня, как стала стара,Пересохшее горло, игра не игра,

Только кашель и стоны, сипенье и хрип,Видно, лютне умолкнуть пора.Все ушло от нее, что она берегла,Свой недуг она больше скрывать не моглаПощадите ее, не играйте на ней,Эта лютня давно умерла.

Источник: "Китайская поэзия (Л. Черкасский)", 1982

Чжу Сян (1904-1933)

Китайский поэт и переводчик Чжу Сян ушел из жизни молодым; 4 декабря 1933 г. он бросился в реку Хуанпу в Шанхае, как бы оправдывая погребальные мотивы своего творчества и символический рисунок — обнаженный человек в волнах реки — на обложке своего второго, и последнего, прижизненного сборника.

Широко образованный человек, Чжу Сян был превосходным стихотворцем, переводчиком, исследователем. Он переводил на китайский язык Шекспира, Китса, Шелли, заслужив репутацию "утонченного мастера".

Возвратившись на родину после завершения образования в Чикаго, Чжу Сян некоторое время преподавал английскую литературу в Аньхойском университете, но не ужился с начальством, остался без работы и без средств к существованию.

Начались годы скитаний. "Я неудачник, — не однажды повторял он, — я поистине одинокий человек!" Литературовед Чжао Цзиншэнь рассказывает, как однажды весной, в год трагической гибели, Чжу Сян пришел к нему в рваной куртке, изможденный, усталый, и попросил взаймы несколько юаней на железнодорожный билет. Его снова потянуло в дорогу. Бедность почти всю жизнь преследовала поэта. Он был предан искусству, любил классику, изучал Ван Вэя. Когда у него заводились деньги, он спешил к букинисту, чтобы приобрести редкие ксилографии знаменитых поэтов.

В первом своем сборнике "Лето" (1925) Чжу Сян передал атмосферу радостного подъема и нетерпеливого ожидания перемен после Движения 4 мая. В сборнике "Пустырь" (1927) оптимизм покидает Чжу Сяна, его душу захлестывает настроение обреченности и предчувствие скорой гибели. В сонете, посвященном Данте, он признавался: "Очень трудно найти в облаках звезду, которая бы звала за собой на тот берег". Поэт просит, когда он умрет, похоронить его в пруду лотосов или на вершине горы Тайшань.

Отсутствие идеалов, невозможность хотя бы самому себе ответить на вопрос, ради чего стоит жить, сломили Чжу Сяна.

Декадентская позиция группы "Новолуние", эстетические воззрения которой он во многом разделял, точно шоры, ограничивала видение мира, и приближающаяся гибель старого правопорядка казалась Чжу Сяну всеобщим катаклизмом, гибелью человека и культуры вообще.

Его поэзия — сплошное горестное недоумение: "О счастье, в этом мире еще ни разу не видно было твоего светлого облика!" Таким и ушел Чжу Сян из жизни — поэтом, мечтающим о счастье и не находящим его.

Источник: "Сорок поэтов", 1978

* * *

Стихотворец, литературовед, переводчик Шекспира, Китса, Шелли.