Челюсти

Хендрикс сам вызвался провести уик-энд на пляже, став, таким образом, третьей вершиной дозорного треугольника. («Ты тут скоро совсем приживешься», – заметил на это Броуди. Хендрикс рассмеялся: «Точно, шеф. Если уж собираешься поселиться в таком месте, то и себя надо привести в соответствующий вид».)

– Что у тебя там? Ничего не случилось?

– Ничего особенного, но есть одна маленькая проблема. Ко мне постоянно подходят люди и предъявляют билеты. Прием.

– Билеты на что?

– Входные, на пляж. Утверждают, что приобрели в городе специальные билеты, дающие разрешение пройти на пляж в Эмити. Вам бы надо самому взглянуть. Я как раз держу сейчас такой. Здесь написано: «Акулий пляж. Входной на одно лицо. Цена – два пятьдесят». Думаю, какой-то умник неплохо наваривается, сбывая людям никчемные бумажки. Прием.

– И как они реагируют, когда ты возвращаешь им билеты?

– Злятся, конечно, когда слышат, что их провели и что вход на пляж бесплатный. А потом просто бесятся, когда я говорю, что ставить машину на парковке нельзя без разрешения. Прием.

– Продавца билетов описали?

– Говорят, какой-то парень. Мол, встретили его на Мейн-стрит, и он сказал, что на пляж без билета не пускают. Прием.

– Нужно узнать, кто, черт возьми, продает эту «липу», и прекратить безобразие. На парковке есть телефонная будка. Позвони в участок и передай от меня, чтобы кто-нибудь отправился на Мейн-стрит и задержал этого мерзавца. Если не здешний, пусть выставят из города. Если живет здесь, пусть посадят за решетку.

– На каком основании? Прием.

– На каком угодно. Пусть пошевелят мозгами. За мошенничество, в конце концов. Главное – убрать его с улицы.

– О’кей, шеф.

– Еще что-то?

– Нет, ничего. Здесь еще ребята с телевидения, выездная бригада, но они только людей расспрашивают, вот и все. Прием.

– Расспрашивают о чем?

– Как обычно. Ну, сами же знаете. Не боитесь ли вы купаться? Что думаете об акуле? Такого рода ерунда. Прием.

– Давно они там?

– С утра. А сколько еще пробудут, не знаю, ведь в воду никто не лезет. Прием.

– Ладно, лишь бы проблем не создавали.

– Понятно. Прием.

– О’кей. И вот что, Леонард, не надо все время говорить «прием». Я и так понимаю, когда ты заканчиваешь.

– Действую по инструкции, шеф. Чтобы никаких неясностей. Прием и конец связи.

Немного подождав, Броуди снова нажал кнопку вызова.

– Хупер, это Броуди. Что у вас там? – Ответа не было. – Броуди вызывает Хупера. Слышите меня?

Он уже собирался вызвать ихтиолога в третий раз, когда услышал голос:

– Извините. Был на корме. Вроде бы что-то увидел.

– Что именно увидели?

– Ничего. Точно. Показалось. Обман зрения.

– А что показалось?

– Трудно сказать. Ничего определенного. Как будто тень. Игра света на воде.

– И больше ничего?

– Ничего. За все утро ничего.

– Хорошо бы так оно и оставалось. Свяжусь позже.

– Отлично. Через пару минут буду в виду городского пляжа.

Броуди убрал бинокль в сумку и достал сандвич. Хлеб, лежавший на пластиковом пакете со льдом и баночным пивом, остыл и почерствел.

К половине третьего пляж почти опустел. Кто-то отправился играть в теннис, кто-то – ходить под парусом, кто-то – в парикмахерскую. Остались только с полдюжины подростков и семейство из Квинса.

Солнце припекало, ноги начали краснеть, и Броуди набросил на них полотенце. Потом снова достал рацию и вызвал Хендрикса.

– Что нового, Леонард?

– Ничего, шеф. Прием.

– Кто-нибудь купается?

– Нет. Дальше мелководья не идут. Прием.

– Вот и у меня то же самое. Что там насчет продавца билетов?

– Ничего, но билеты никто больше не продает. Наверно, спугнули. Прием.

– А парни с телевидения?

– Их уже нет. Уехали буквально только что. Интересовались, где вы. Прием.

– А я им зачем понадобился?

– Понятия не имею. Прием.

– Ты им сказал?

– Конечно. А что тут такого? Прием.

– О’кей. Поговорим потом.

Броуди решил прогуляться. Он надавил пальцем на красноватое пятно на бедре – оно побелело. Он убрал палец – пятно мгновенно вспыхнуло. Броуди поднялся, обернул вокруг пояса полотенце, спасая от солнца бедра, и с рацией в руке направился к воде.

Звук автомобильного мотора заставил его обернуться. Поднявшись на вершину дюны, он увидел припарковавшийся на Скотч-роуд белый автофургон с черной надписью на боковой панели: «Ти-Ви-ньюз». Дверца со стороны водителя открылась, и вышедший из машины мужчина побрел по песку к Броуди.

Молодой, с длинными, вьющимися волосами и закрученными усами, он показался Броуди смутно знакомым.

– Шеф Броуди? – спросил он, подойдя ближе.

– Он самый.

– Мне так и сказали, что вы здесь. Меня зовут Боб Мидлтон. Четвертый канал новостей.

– Репортер?

– Да. Моя команда в машине.

– По-моему, я где-то вас видел. Чем могу помочь?

– Я хотел бы взять у вас интервью.

– По какому вопросу?

– Меня интересует все, что связано с акулой. Почему вы открыли пляжи?

Броуди на секунду задумался. Какого черта? От небольшой рекламы городу хуже не станет, тем более сейчас, когда вероятность какой-либо неприятности сошла на нет.

– Хорошо. Где вы хотите его провести?