Читаем Человеческие сети. Как социальное положение влияет на наши возможности, взгляды и поведение полностью

Из-за согласованности этого рода гомофилия опять-таки играет заметную роль. Когда мы согласуем свое поведение с поведением друзей, что-то может диффундировать и распространяться в одной части сети, но не в другой (других); происходит нечто похожее на то, как люди решают бросить учебу, о чем рассказывалось в главе 6.

Один из общественных типов поведения — это коррупция: мы с гораздо большей легкостью идем на нарушение законов, если люди вокруг нас тоже сплошь и рядом нарушают их. Она служит отличным примером того, как люди, разделенные социальными границами, придерживаются разных норм{332}. Поскольку в данном случае очень сильна гомофилия по географическому признаку, социальные аспекты коррупции приводят к тому, что в одних странах она выше, а в других ниже, и разница порой колоссальна. Потому и наблюдается любопытный диссонанс, когда люди приезжают в чужую страну: ведь очень часто они привозят с собой привычные для них нормы.

Рэй Фисман и Тед Мигель обнаружили тому замечательный пример{333}

. Возможно, вы слышали о так называемой дипломатической неприкосновенности: дипломаты могут нарушать некоторые местные законы, и никто не привлекает их за это к ответственности. Поскольку дипломаты могут просто не знать всех местных законов, это дает им некоторую свободу действий, а принимающей их стране запрещено оказывать давление на иностранных дипломатов, грозя им арестом.

Большинство стран мира держит своих дипломатов в Нью-Йорке — ведь там находится штаб-квартира ООН. Обладая дипломатической неприкосновенностью, все эти дипломаты могут совершенно безнаказанно парковать свои машины где им угодно и игнорировать штрафные талоны. С 1997 по 2002 год у дипломатов со всего мира накопилось больше ста пятидесяти тысяч неоплаченных штрафных талонов, а общая сумма выписанных штрафов составила более 18 миллионов долларов. Это очень много. Большинство штрафов было выписано за парковку в неположенном месте (там, где имелись предупреждения «стоянка запрещена» — зона безопасной высадки пассажиров, пожарный гидрант и т. п.).

Различия в нормах, принятых в тех странах, откуда родом были разные дипломаты, оказались разительными. Ведь дипломаты вели себя в Нью-Йорке так, как привыкли вести себя на родине. И если у них дома коррупция самое обычное дело, они чаще всего игнорировали местные законы и получали штрафные талоны. Причем дипломаты из некоторых стран вообще ни разу не нарушали правил парковки, и нетрудно догадаться, из каких: это Канада, Дания, Япония, Норвегия, Швеция. Во всех этих странах очень низкий уровень коррупции. Зато те страны, откуда приехали самые злостные нарушители — на каждого дипломата приходилось по сто с лишним нарушений!

 — имели наиболее высокий уровень коррупции: это Египет, Чад, Судан, Болгария и Мозамбик.

Эта корреляция показана на рисунке 8.1.


Рис. 8.1. На этом графике показано, сколько штрафных талонов оставили неоплаченными между 1997 и 2002 годом дипломаты из разных стран, находившиеся в Нью-Йорке. Показатели на вертикальной оси обозначают количество неоплаченных штрафных талонов на одного дипломата. Среднее значение индекса коррупции принимается за 0, а потому, например, балл 1 на горизонтальной оси означает, что такая-то страна на одно стандартное отклонение более коррумпирована, чем среднестатистическая страна, а балл –2 означает, что такая-то страна на два стандартных отклонения менее коррумпирована по сравнению со среднестатистической страной. Данные из Fisman and Miguel (2007).


На «коррумпированные» страны (с положительными индексами коррупции) приходилось в среднем почти по двадцать три неоплаченных штрафных талона на одного дипломата, а на некоррумпированные — в среднем всего по двенадцать{334}.

Кластеризация и сложные виды заражения и диффузии

Диффузия таких сложных типов поведения отличается и от более простой диффузии болезней или элементарной информации, и даже от социального обучения.

Прежде чем научиться играть, например, в бридж или в маджонг, вы, скорее всего, вначале подождете, пока эти игры не освоят хотя бы несколько ваших друзей, и лишь потом примкнете к ним. Люди смелее напрашиваются на взятки, когда видят, что многие занимаются тем же самым. Прежде чем зарегистрироваться на какой-нибудь новой площадке соцсетей, вы, скорее всего, убедитесь в том, что там уже есть несколько ваших знакомых.

Диффузия на фоне социального влияния и согласованности с чужими действиями зависит не только от основных показателей воспроизводства, о которых у нас шла речь в главе 3: она зависит еще и от местных закономерностей, типичных для этих связей. Ключевая сетевая характеристика, определяющая значимые местные закономерности, называется кластеризацией.

Какая доля ваших друзей дружат? Ответ на этот вопрос и будет «коэффициентом кластеризации»{335}.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Иллюзия правды. Почему наш мозг стремится обмануть себя и других?
Иллюзия правды. Почему наш мозг стремится обмануть себя и других?

Люди врут. Ложь пронизывает все стороны нашей жизни – от рекламы и политики до медицины и образования. Виновато ли в этом общество? Или наш мозг от природы настроен на искажение информации? Где граница между самообманом и оптимизмом? И в каких ситуациях неправда ценнее правды?Научные журналисты Шанкар Ведантам и Билл Меслер показывают, как обман сформировал человечество, и раскрывают роль, которую ложь играет в современном мире. Основываясь на исследованиях ученых, криминальных сводках и житейских историях, они объясняют, как извлечь пользу из заблуждений и перестать считать других людей безумцами из-за их странных взглядов. И почему правда – не всегда то, чем кажется.

Билл Меслер , Шанкар Ведантам

Обществознание, социология / Научно-популярная литература / Образование и наука
Принципы коммунизма
Принципы коммунизма

В настоящую книгу вошли шесть важных работ выдающихся философов, историков и социологов своего времени – Карла Маркса и Фридриха Энгельса.«Принципы коммунизма», написанные в формате ответов на вопросы, касаются объяснения таких основополагающих вещей как понятие коммунизма, возникновение пролетариата и последствий промышленной революции.«Манифест коммунистической партии» – одно из самых известных произведений Маркса и Энгельса, переведенных на многие европейские языки. Эта работа определила направление общественной мысли и стала важным историческим свидетельством становления и развития социализма. Крупнейший философ и ученый современности Умберто Эко назвал его «шедевром политического красноречия».Издание дополнено сочинениями и очерками К. Маркса и Ф. Энгельса, а также комментариями специалиста.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Карл Генрих Маркс , Карл Маркс , Фридрих Энгельс

Обществознание, социология / Учебная и научная литература / Образование и наука