Черная гончая смерти (и еще 12 жутких рассказов)

Тут же свет из зеркала исчез, и в нем отразилась обычная комната. Я протер глаза и глубоко вздохнул несколько раз, чтобы успокоиться. А когда снова посмотрел в зеркало – обомлел. В нем отражалась комната со всей обстановкой, задернутыми занавесками, старым ковриком у камина, кроватью и креслом. Но в этом кресле не было меня. Я в панике ощупал свое лицо, плечи, ноги – все на месте. Я здесь и, тем не менее, не отражаюсь в зеркале. Что бы это значило? Конечно, я читал про вампиров, которые не отражаются в зеркале, но я – священник и с нечистью никогда не знался. Почему же тогда я не вижу себя?

Через минуту в зеркале снова возникло движение. Отворилась дверь в комнату. Я оглянулся – дверь в Лазурной спальне закрыта, более того, заперта на задвижку. Но там, в зеркальной комнате, она распахнулась настежь. Вошли двое – офицер в красном мундире и девушка, закутанная в черный плащ. Она откинула капюшон, и я восхитился прекрасными чертами ее юного лица. Ее каштановые волосы разметались по плечам, щеки, мокрые в равной мере от дождя и пролитых слез побледнели, а в фиалковых глазах расплескалась печаль. Она сделала несколько нетвердых шагов, упала на стул и, закрыв лицо руками, разрыдалась. Заглядевшись на красавицу, я совсем упустил из виду офицера. Тот бросился утешать девушку, обнимая ее за вздрагивающие плечи, целуя в висок, на котором билась тревожная жилка, нашептывая на ухо нежные и ободряющие слова, – все это время он находился спиной ко мне и я видел лишь сапоги со шпорами, красный мундир и жесткие, упрямые волосы на затылке. Но вот юноша обернулся, прислушиваясь к чему-то, и я впился ногтями правой руки в левую ладонь, чтобы не закричать от страха. А ужас все нарастал, поднимался волной из глубины моей души. Я смотрел на лицо юноши и узнавал в нем себя.

Поверьте, я не сошел с ума. Я четко осознавал, кто я такой – преподобный Сэмюэл Рэсколл, заурядный инспектор учебных заведений. Но вместе с тем, я был тем самым молодым офицером. Более того, я начал воспринимать его мысли и чувства. Я безумно любил эту юную девушку – мисс Сесилию Перкинс, теперь уже в этом не было никакого сомнения. И она любила меня, меня – Ральфа Кардинака, беспутного повесу, который вдруг решил переменить свою жизнь, жениться на той, кого любит больше всего на свете, уехать с ней в Эдинбург и никогда больше не возвращаться в эти проклятые места. В этот момент я четко мысли юноши, который искренне сожалел о прежних своих грехах и пороках, и мечтал о тихом семейном счастье с красавицей-женой и честной работе в конторе одного шотландского адвоката. Влюбленные сбежали из замка Треммен-холл и укрылись в Лазурной спальне, заплатив хозяину гостиницы, чтобы тот их не выдал. За час до рассвета они должны были сесть на проходящий дилижанс и отправиться навстречу своему счастью.

Но судьба распорядилась иначе. В комнату стремительно ворвались двое мужчин. Тот, что постарше, набросился с упреками на мисс Сесилию – это ее отец, догадался я, а точнее – понял, ведь я всегда это знал. Я, Ральф Кардинак. Глядя на юношу в зеркале я видел его душу, его страхи, его мысли, как свои собственные. Сейчас он растерялся и не знал, что делать. Ральфу хотелось оттолкнуть старика, защитить свою невесту, но он не знал, как та отреагирует – ведь Кардинаку пришлось бы ударить ее отца. Заминкой воспользовался брат мисс Сесилии. Он выхватил шпагу и набросился на похитителя родной сестры. Ральф тоже обнажил оружие, но лишь парировал удары. Атаковать он не собирался, хотя был, – и я доподлинно знал это, – был отменным фехтовальщиком и легко справился бы даже с обоими соперниками. Клинки сверкали, отражая свет свечей, потом Крадинак сделал резкое движение кистью и шпага его соперника, описав сверкающий полукруг, отлетела к камину.

Тогда свою шпагу обнажил Филипп Перкинс, отец беглянки. Мисс Сесилия встала между ними, умоляя прекратить поединок. Она заявила, что сделал свой выбор и не расстанется с женихом. Она повисла на груди Ральфа, покрывая его лицо – мое лицо! – поцелуями. Раздраженный отец замахнулся, желая пронзить шпагой их обоих, но молодой офицер отбил удар. Острие его шпаги, продолжая движение, разорвало камзол на плече старика и вонзилось под ключицу.