Черный портер

Старик стоял на лестнице, с нее было видно лучше некуда. И он увидел…

Дочь в домашнем платьице, Чингиза в стеганном шелковом халате на голое тело, кресло, а вскоре Марту на нем…

Сперва он надеялся, что… Нет, очень недолго, но он надеялся таки на чудо. Она устраивалась, смеясь. Мамедов развязывал халат… Дальше он не стал смотреть.

Дед протянул руку вверх. Кот безропотно перешел по ней к нему на плечо. Старый Баумгартен слез вниз, зашел в мастерскую и все убрал за собой, а потом аккуратно запер сначала дверь, потом ворота и отправился к себе домой.

– Давайте, я вам это все теперь подытожу, – Герман Клинге заметил, что адвокат закончил чтение.

– Я над этим дневником сам посидел. Мой друг, о котором я вам рассказал, тоже. Ну, я кратко. Там было так. Пришла к деду однажды внучка и сказала, что у нее серьезный роман с этим Мамедовым. Они собираются пожениться. Ждут ребенка. Он был потрясен и возмущен. Мамедову за шестьдесят! Она – девчонка. Но он сумел сдержаться. А потом принял этот факт, как неизбежное зло. Заметьте – Мамедов супербогатый человек. Но дед о деньгах не думал ни минуты. Во всем дневнике об этом ни слова.

Потом это жуткое открытие. Его родная дочь. Эта сцена. Омерзение… Ну, я вам скажу, как это он еще удержался…

– Герр Клинге! – начал Хофман.

– Коллега, зовите меня пожалуйста, Герман. Я буду очень вам обязан. Я же еще от отца слышал ваше имя!

– Это лестно, конечно, но… тем самым вы мне даете понять, что я – другое поколение! Эх, молодой человек, не успеешь оглянуться…

– Как всякий зеленый дерзец делает бестактные намеки солидному человеку! Они посмеялись. Обменялись вежливыми комплиментами. Поговорили немного об общих знакомых, вспомнили покойного отца Германа.

– Да! Так я говорю, – вернулся Герман к теме разговора, – как старик удержался и не укокошил их на месте!

– Ну это вы уж…

– Вы правы. И, однако, я бы не поручился… Да я тоже!

И, понимаете, он же вида не подал. Ни дочери, ни внучке. Но решил, что свадьбе не бывать. А Мамедов свое получит. Они помолчали. Адвокат Хофман задумался.

– Я должен дать этому законный ход. Записать ваши показания. Вы говорите, ваш друг…

– Да, он юрист, – кивнул Герман, – мы с ним, что надо, проделали. А потом я без него. Он уехал. Но прилетит, если потребуется. Он обещал. А его показания по всем правилам науки… – Герман заулыбался.

– Да я не сомневаюсь! – Хофман рассмеялся в ответ.

– Ну, теперь пора от беллетристики вернуться на землю. Все это хорошо. Людвиг Берг мне клялся и божился, что он не при чем. И я верю! Но у него и отягчающие обстоятельства, и мотив. А тут…

– Да, может, старик все выдумал? – в один голос выговорили служители Фемиды

и снова засмеялись.

– Уважаемый коллега! Пусть, зеленый, но я сразу подумал именно об этом. О доказательствах. И принялся их искать. Начнем с того, что в рассказе деда нет противоречий.

Мамедов по субботам жарил шашлык – это раз. У него есть такое вино -два. И именно там, где сказано. Снотворное тоже. Чингиз его принимал. И установлено – как раз от своего снотворного он уснул и не проснулся. Дальше – в этот день приходила Яна. И это было много раньше. Старик ее не видел. Еще он говорит – сидел в гараже, домой вернулся необычно поздно. И я нашел…

– Свидетеля? Но это ничего не доказывает!

– Однако, подтверждает! Вы угадали, свидетель есть. Дед человек твердых привычек. Из тех, кто рано ложится и встает. А в этот день он вернулся за полночь! Взгляните. Он в воскресение отчитался.

Хофман с интересом взглянул на Германа. Этот мальчик подавал большие надежды. Зря он не пошел в адвокаты.

– Я вижу, вы мне приготовили сюрприз?

– Не откажите в удовольствии, прочтите! Я предвидел такой ход вещей. Эта страница в конце. Записи, маркированные красным.

Воскресение. Продолжение.

Сегодня сауна. Пойти? Подумаю. Сначала дело. Все уже готово. Хорошо, что заказал заранее.

Я его усыпил. Взять такси? Подумаю. Плита давно уже там. Это было хорошее решение. И усыпить – тоже. Но тяжело.

Встал так рано, что все спят. Вчера встретил ночью Карла с собакой. У него был день рождения. Они недавно вернулись из ресторана. Он удивился – я же ложусь рано.

Похоронил кота. Правильно, что все сделал заранее. Осталось только снять деревяшку, положить мешок на молнии, засыпать да прикрыть все плитой. Земля осядет, обложу камешками на цементе.

Красивые дорогие очки адвоката висели на цепочке, а потому, когда они упали, никакой беды не случилось. Его близорукие глаза под седыми кустистыми бровями на этот раз светились изумлением.

– Герман, побойтесь бога, что это я тут… кого он усыпил? Кого похоронил? Какого, к бесу, кота?

– А это я сейчас объясню, – вздохнул Клинге.

Звучит дико. Но чистая правда. И доказано. Мой друг Петер с помощницей Ритой на это еще до дневника натолкнулись. Вот, слушайте. Дело было так. Он по просьбе Лины Ленц включился в расследование как частный детектив. И вместе с Ритой они осмотрели место происшествия. И там у нее разыгрался приступ аллергии и она вышла в сад.