Черный вензель

Они прошли этаж насквозь, и санитар, уже в сотый, кажется, раз перетасовав колоду электронных ключей, отворил неприметную дверь, ведущую на тесную площадку, от которой тянулась вверх узкая и темная лестница.

– Теперь ни звука, – непривычно властным голосом предупредил сталкер Вася.

Редкий даже дышать стал через раз.

Пыльная и душная лестница вывела их в еще один коридор, без ковра, с железными, глубоко утопленными в толстые стены дверями без табличек. Пройдя коридор наполовину, они уперлись в решетку, грубую и толстую, – она выглядела как минимум странно в этом дворце инноваций. На этот раз санитар рыться в карточках не стал, а полез зачем-то себе за вырез футболки. Вытянул цепочку, на которой висели рядом серебряный крестик с эмалью и большой ключ, настоящий, как от амбарного замка.

– Труднее всего было раздобыть, – подмигнул Василий Эдику, поймав его слегка обалдевший взгляд. – А то любую электронику обхитрить можно, а таких ключей на весь Институт всего два.

Редкий сглотнул и решил пока не спрашивать, как сталкер его достал и у кого второй. Вася уже отпер узкую дверцу в решетке. Вдохнул-выдохнул, перекрестился неторопливо и торжественно, а после ступил на другую сторону коридора. Эдуард с трудом, стукнувшись макушкой и коленом, протиснулся за ним. Подумав, Василий так и оставил ключ в замке – видимо, на случай спешного отступления.

Прошли на цыпочках по коридору до угла, свернули, санитар отворил еще одну дверь – и Эдик зажмурился от яркого света. Им было залито все помещение, не коридор, а скорее сильно вытянутый холл с белым полом, который пружинил под ногами. Пол был с подогревом – ноги в закрытых кожаных тапках быстро это ощутили. Вообще жара тут стояла невозможная, а от влажности у Редкого в момент взмокли спина и подмышки.

По одну сторону холла рядком шли пять белых дверей с окошками-иллюминаторами. Возле каждой в стену был вмонтирован металлический крюк, а на крюке висела черная овечья шкура, один вид которой заставил Эдика поежиться. Сразу вспомнилась та ночь десять лет назад, движение в кустах, парализующий дыхание ужас, ворсинки черного меха на ладонях. Зазвучала в ушах жутковатая мелодия. Сейчас все было тихо. Однако что-то все-таки напугало санитара: он схватил Редкого за руку и потащил обратно за дверь.

Оказаться вне света и жара оказалось приятно, напряжение слегка отпустило. Эдуард обеими руками утер мокрый лоб и спросил:

– Что не так?

Сталкер Вася молниеносным движением прижал палец к губам, но все же ответил шепотом:

– Шкуры одной на двери не висело. На самой последней двери.

– Там эти существа живут, да? – Эдик не особо умел говорить шепотом, но очень старался. – Буки, да?

– Ага. У них ведь, бедолаг, почти нет собственной кожи, вот и мерзнут ужасно. В комнатах их такая жарища, что с коридором не сравнить даже. А шкуры они вывешивают наружу, как знак, что отправились отдыхать. Ну, чтобы никто к ним не совался, нервные они… сквозняки опять же. Четыре шкуры висело, а пятой не было. И это странно, где им ночью шляться? Ну разве что какой ребенок заболел и прикрепленный к нему бука его внеурочно навещает. Придется подождать.

Редкий поежился – ждать было тревожнее, чем просто двигаться вперед вслед за проводником. Снова полезли в голову мысли о ненужности происходящего. Дурацкий риск, и ничего больше. Ну увидит он детей в камерах, что это изменит? Ну сфотографирует – а как докажет, что это не монтаж, не фейк и не розыгрыш? Присев на корточки у стены, Эдик пытался найти хоть какое-то оправдание своему поступку и не находил. Он прямо сейчас готов был отправиться назад, если бы не Василий с его дурацкими принципами.

Ожидание затягивалось. Каждые пять минут маленький санитар со всеми предосторожностями приоткрывал дверь и в щелку обозревал помещение, при этом мелкие черты его лица артистично выражали всю гамму чувств: нетерпение, недоумение, досаду. Наконец он не выдержал:

– Больше ждать нельзя, на обратный путь совсем мало времени остается. Может, нету сейчас пятого, не бессмертны же эти существа. Или – вот я дурак – они же еще за прежней партией первенцев посменно присматривают – может, пятый сейчас на деле? В общем, ты, парень, решай: или идем туда прямо сейчас, а это рискованно. Или начинаем двигаться в обратном направлении.

Редкий поднялся на ноги, покрутил головой, делая вид, будто разминает затекшую шею. На самом деле посмотрел в обе стороны, пытаясь понять, куда его больше тянет. Мозг вроде как вопил: «Беги отсюда со всех ног, не рискуй! О жизни своей не думаешь, так хоть о глазе подумай!» А вот сердце решило поиграть в героя, нашептывало тихо, но уверенно: «Ты столько преодолел, ты жил этим десять лет, ты должен их увидеть. Это важно. А иначе ты даже Элке про свой поход не сможешь рассказать, с провальной-то концовкой».

– Идем, глянем, что да как, – словно сами собой выдавили губы.