Четыре года в австро-венгерском Генштабе. Воспоминания полномочного представителя германского Верховного командования о боевых операциях и закулисных соглашениях. 1914—1918

Такое само по себе не было основанием для отчуждения. Оно возникло только тогда, когда толкотня и суета стали восприниматься в Австро-Венгрии как несанкционированное вмешательство немцев. В любой критике усматривалось оскорбление престижа монархии. Но с другой стороны, часто по собственной вине Австро-Венгрии развитие событий заставляло ее снова и снова обращаться к Германии с просьбой о поддержке. Очевидные каждому факты, а также явный перевес в балансе сил свидетельствовали о превосходстве Германии и делали ее ведущей державой. Но официально это ни при каких обстоятельствах не признавалось.

Однако реверансы в сторону даже лучшего союзника от так называемого общественного мнения в ходе мировой войны ожидать не приходится. Но, как говорится, тон делает музыку. И вот тут-то немцы и совершили ошибку. Вместо того чтобы недвусмысленно потребовать признания своего превосходства и заключить соответствующие договоры, они оставили это в стороне и превратили право командования в неблагодарную роль призывающего, погонщика и притеснителя.

В свою очередь, в Австро-Венгрии, напротив, была предпринята попытка – особенно во время военных успехов – провести сравнение достижений обеих сторон. Но она заранее была обречена на неудачу и оставила после себя только разочарование.

Незадолго до Рождества казалось, что взаимопонимание между двумя начальниками Генеральных штабов полностью разрушилось. Причиной же этого послужило черногорское наступление австрийцев. Дело заключалось в том, что соответствующий план был разработан в Цешине еще в ноябре и с тех пор не отменялся. При этом фон Гетцендорф, пока наступление на Салоники окончательно не прекратилось, придерживался точки зрения, что кампания против Черногории и Албании входит в рамки задач по защите флангов, которая автоматически возлагалась на генерал-полковника Кевесса фон Кевессгаза.

После прекращения наступления на Салоники Главное армейское командование в Цешине посчитало, что «мандат Макензена» в отношении австрийских войск истек, и право распоряжаться ими снова перешло к командованию австро-венгерской армии. И здесь я должен честно заметить, что начиная с середины ноября и вплоть до Рождества фон Гетцендорф неоднократно сообщал нашему армейскому руководству о своих планах относительно Черногории и Албании. К сожалению, мне не удалось точно определить, как именно фон Фалькенхайн отреагировал на эти сообщения. Не следует и из моих письменных источников, что он когда-либо решительно отвергал намерения фон Гетцендорфа как таковые. Мне кажется, что он по большей степени просто ограничивался сдерживающим поведением, что, конечно, с учетом сложившейся неясной ситуации на фронтах, не являлось необоснованным.

В середине декабря фон Фалькенхайн сообщил фон Гетцендорфу, что высвобождение немецких войск на Восточном фронте стало неотложной задачей, и поэтому он считает целесообразным перебросить оставшиеся австро-венгерские части армии Кевесса фон Кевессгаза на восток, чтобы они не затерялись в горах Черногории и Албании. А с учетом этой необходимости, возможно, было бы целесообразно вообще отказаться от черногорской операции.

На это фон Гетцендорф ответил, что он, «конечно, не откажется от продолжения наступления на Черногорию», но высвободит для германского Верховного командования две немецкие дивизии, входившие в состав Южной армии (генерал граф фон Ботмер) и находившиеся возле населенного пункта Бережаны. Одновременно фон Гетцендорф сообщил, что он уже вывел армию Кевесса фон Кевессгаза из-под командования фон Макензена и направил ее под непосредственным управлением австро-венгерского Главного командования в Цешине для ведения боевых действий против Черногории и Северной Албании. При этом фон Гетцендорф подчеркнул, что отдал этот приказ с учетом того, что фон Фалькенхайн ранее не возражал против этого и не высказывал каких-либо других соображений, кроме необходимости замены двух немецких дивизий на Восточном фронте австро-венгерскими соединениями.

Фон Фалькенхайн же воспринял ситуацию совершенно иначе. Он был крайне удивлен той скрытностью, с какой австро-венгерское Главное армейское командование осуществило подготовку операции против Черногории, и тем обстоятельством, что оно поставило его перед уже свершившимся фактом. В тот же день фон Фалькенхайн написал из Берлина, где он как раз находился, что не мог дать своего согласия на отделение армии Кевесса фон Кевессгаза до тех пор, пока не будет достигнуто соглашение с болгарским армейским руководством.

На это фон Гетцендорф только и смог ответить, что необходимые для отделения армии приказы уже отданы и отменены быть не могут.