Чистые сердцем

На Марте была надета вязаная желтая шаль поверх ночной рубашки, и ее волосы были свежевымыты и перевязаны оранжевой ленточкой. Цвета что-то для нее значили, как и музыка. Саймон привез ей новый диск с духовой музыкой. Он часто наблюдал за ее лицом, когда начинала играть музыка, и замечал в нем проблеск жизни и узнавания, которое потом явно перерастало в удовольствие.

– Кажется, с ней все в порядке, Ширли.

Сиделка принесла цветы в огромной вазе в виде веера перламутрового цвета.

– Да, может, ничего такого и не было, просто мы всегда должны быть осторожны с нашей маленькой Мартой, правда?

– Сегодня ей исполнилось двадцать шесть.

– Для меня она маленькая… Ну, для всех нас. Вы понимаете.

– Понимаю.

Саймон взял руку Марты в свои. Она тихонько двинула головой.

– С днем рождения, милая.

– Доктор Крис приходил этим утром, принес ей вот что… Смотрите. – Ширли взяла в руки яркого розового плюшевого осьминога с огромными вращающимися глазами. – Мы положили его ей на колени. Она весь день старалась до него дотянуться.

Мягкие игрушки. Шарики. Яркие предметы. Цвета. Все детское.

Он вспомнил тот день, когда она родилась и он заглянул в колыбель. Ему она показалась куском пластилина, такая же бледная и бесформенная. Только волосы у нее были красивые. «Живи долго и счастливо», – было написано на одной из открыток блестящими буквами, поверх огромного розово-малинового цветка. Но правда ли это то, что стоит ей желать? Чтобы это продолжалось еще долго? Год за годом, ведущие в никуда. Он погладил ее мягкую, шелковистую руку, которая безвольно и неподвижно лежала у него в ладонях.

– Я надеюсь, вы найдете этого маленького мальчика, мистер Серрэйлер, я не могу спать, все думаю о нем, представляете? Я даже была не уверена, что вы сегодня придете, со всем этим.

– Мне надо будет идти через минуту. Я не хотел пропускать ее день рождения, но надолго я не задержусь.

– Есть какие-нибудь новости?

– Не особо.

– Я так полагаю, вы не можете рассказывать…

– Я продолжаю говорить людям одно и то же, Ширли, что я бы обязательно все рассказал, если бы было что. На данный момент мы идем по холодному следу.

– Я так поняла, что вы собираетесь проводить этот следственный эксперимент… Может быть, кто-то вспомнит, что видел его.

– Может быть. Иногда это работает.

– Бедный ребеночек. Христос спаси его и сохрани. Слава Господу нашему. – Ширли закрыла глаза и сложила руки, и ее голос наполнился жаром. – И пусть тот, кто забрал его, знает, что Господь отмстит за Малых Сих, и пламя ада ожидает злодеев и безбожников. Аминь.

Саймон быстро вышел из комнаты, пораженный той страстью, которая зазвучала в голосе сиделки, обычно таком мягком и нежном. Он обернулся на свою сестру, которая лежала в яркой от шариков комнате, и это зрелище радовало его весь день.

Когда он зашел в участок десять минут спустя, на долю секунды его сердце замерло в груди. На скамейке в главном офисе сидел мальчик лет девяти в форме школы Сейнт Фрэнсис. У него были волосы, как у Дэвида Ангуса, бледное, слегка веснушчатое лицо, торчащие уши и серьезное выражение в глазах. У его ног стоял школьный портфель, который, как Саймону было известно, был у Дэвида, когда он прощался со своей матерью.

Этот мальчик был не Дэвид Ангус.

– Хьюго Пирс, босс… Не могли поверить своей удаче. Этот парень будто его копия.

– Он нормально это воспринимает?

– Отлично – он хочет стать актером. Мечтает быть звездой в фильме про древнеримскую армию.

– Боже мой – и он считает, что это хорошая тренировка?

– Мать немножко беспокоится. Но она сказала, что ваш зять был настолько добр к ним, что она не может ни в чем отказать вашей семье.

– А, понятно, пациенты Криса? Да, они все для него сделают. Даже это.

– Все подготовлено, чтобы начать завтра в семь сорок пять утра.

– Хорошая работа, Натан. Что насчет Брента Паркера?

– Он в хостеле в Бевхэме. У нас ничего на него нет, босс. Это был не он. У него даже нет машины.

– Кто сказал, что у него должна быть машина?

– Вы хотите сказать, что парень просто ушел за руку с кем-то, кого не знал?

– Не останавливайся на своих предположениях. Никто не сообщал, что видел, как он садится в машину, и мы понятия не имеем, ушел ли он один или с кем-то, знал он этого кого-то или не знал. Оставайся открыт для любых возможностей – для любых.

– Босс.

– Какие-нибудь сообщения поступали?

– Ни писка.

– Твою мать.

– Ну, отсутствие обращений – это тоже неплохо, разве нет?

– Я не к тому, что хочу услышать еще одно сообщение о том, что ребенок пропал по пути в школу. Но эта тишина начинает действовать мне на нервы.

– Ну, значит, он умный.

– Нет, просто везучий, – Саймон со всей силы ударил кулаком по столу. – Чего там у этих хакеров?

– Пока ничего.

– Возьми мне кофе у киприотов, ладно? Двойной эспрессо и один их горячий сэндвич… Я ничего не ел с семи. Я только вернулся от сестры.

– У доктора Дирбон уже родился ребенок, босс?

– Не этой сестры. От Марты. У нее сегодня день рождения.