Чистые сердцем

– Тогда зачем, как ты думаешь, Господь сделал их такими? Ты все время говоришь, что для всего есть причина, но взгляни на Марту Серрэйлер, взгляни на Артура… Что за причина у Бога для этого? – Роза попеременно находила ревностную религиозность Ширли то привлекательной, то отталкивающей. Она однажды приходила в евангельскую церковь, и пение с танцами и хлопаньем в ладоши было действительно замечательное, очень духоподъемное. Люди приезжали сюда за много миль. Только вот после этого было много чего странного.

– Не наше дело задавать такие вопросы. Господь знает.

– Ты же не можешь сказать, что это наказание, ведь нет? В любом случае, для Марты точно нет. Она никогда ничего не делала. Она никогда даже не была на это способна.

– Марта – это одна из невинных божьих душ. Один из его избранных ангелов.

– Я не понимаю.

– Однажды поймешь. Я молюсь за тебя каждый день.

– Мне не нужно, чтобы за меня молились, спасибо.

– Конечно, нужно. Всем нам нужно. Слава Господу.

Ширли аккуратно разложила яйца и бекон на тарелки, пока Роза намазывала маслом тосты. Ветер чуть не разбил форточку одним яростным порывом. Свет замигал.

– Это как раз то, что нам сейчас нужно, чтобы отключилось электричество.

– Я Свет Миру, – сказала Ширли, разливая чай.

А за зеленой влажной лужайкой, за дико качающимися на ветру деревьями, в заднем крыле «Айви Лодж» горел свет. Электричество так и не отключилось.

Хестер Бизли выкатила тележку с напитками и наполнила пластиковые стаканы-непроливайки чуть теплым «Овалтином». Пациентов, которым нужны были лекарства, последний раз перед сном посещали медсестры.

Задумавшись, Хестер открыла дверь комнаты номер 6 и на секунду удивилась тому, как там было темно и холодно. Она включила свет. Кровать была убрана. Обогреватель выключен. Дверь шкафа открыта нараспашку. Немного же это заняло, подумала она, выходя из комнаты. Миссис Фокс умерла всего полдня назад, а в комнате от нее уже не осталось и следа. Она могла никогда и не существовать.

А вот мистер Пилгрим существовал, он сидел неподвижно, не издавая ни звука, не считая трясущихся рук и нитки слюны, которая стекала с его подбородка в слюнявчик. Когда она его проведала, она пошла к Марте, комната которой была в этот день очень жизнерадостной – с открытками, цветами, новой мягкой игрушкой и шариками, все еще привязанными к кровати.

– Не укладывай ее пока, – сказала сестра Эйлин, просунувшись в дверь, – ее хочет навестить еще кто-то, доктор оставил записку на стойке.

– Я тогда ее немного освежу. О, смотри-ка, кто-то покрасил тебе ногти, очень мило, могу поспорить, это была Ширли. Тебе нравится? Ты такая красивая девочка.

Эйлин Веттнон поморщилась из-за того, что она разговаривала с ней, как с ребенком, но так уж Хестер с ними общалась, да и какая Марте была разница?

Животные оставляют самых слабых из своего помета умирать на морозе. Люди раньше делали так же. Сейчас существуют все средства для того, чтобы так не поступать, если только они сами способны жить дальше. Никто не позволит им просто так исчезнуть в небытие.

Ну, семья Марты хотя бы делала что-то большее, чем просто выписывала чеки.

Эйлин отперла ящик с лекарствами и отсчитала таблетки снотворного для леди Фисон в пластиковый стаканчик. Чтобы заставить ее их принять, ей, возможно, придется минут пятнадцать потрудиться. Она открыла дверь. Старая лысая женщина сидела на кровати и пялилась в пространство, а ее радио играло ирландскую танцевальную музыку. Радио леди Фисон всегда играло какую-нибудь музыку, с утра до вечера. Если ее выключали, она плакала; если она не играла долго, она кричала.

– Вот так, – сказала Эйлин, встряхнув капсулы в маленьком пластиковом стаканчике.

Тем временем Хестер протирала влажной салфеткой лицо Марты Серрэйлер и вплетала ленточку ей в волосы.

– Чтобы вы хорошо смотрелись на балу, Ваше Королевское Высочество.

По собственной внезапной прихоти она достала один яркий красный цветок из букета на столе и закрепила его на мягких, светлых волосах девушки.

– Ты моя красавица, – сказала она. – Кто моя красавица?

Марта не пошевелилась.

В бунгало тем временем попугай Элвис так внезапно издал звук движущегося поезда, что Роза подскочила на стуле. Они играли в карты.

– Отвали!

– Элвис, я накину на тебя покрывало. Я не потерплю ругательств.

– Боже, храни Королеву.

– Так-то лучше. Мы любим Ее Величество, не так ли?

– Ты видела фотографию принца Уильяма в «Мэйл»? Копия своей матери – то, как он застенчиво опускает глаза, ну, ты знаешь.

– Мне нравится Уильям.

– Ну, а мне нравится Чарльз. Он сделал столько хороших вещей, о которых никто даже не слышал… Все эти дела с молодежью и то, что он пытается заставить их не строить так много своих небоскребов.

– К черту, к черту, к черту.

– Так, ну все, я тебя предупредила.

Ширли взяла красное велюровое покрывало и кинула его на клетку с попугаем.

– Никогда не сдаваться, – сказал Элвис, прежде чем погрузиться в темноту и тишину.