Чистые сердцем

Доктор Дерек Викс, главный терапевт «Айви Лодж», сидел в комнате для персонала, пил чай и ел сэндвичи с беконом, которые ему принесли. Он пересмотрел дозировку лекарств для мистера Пармитера, прописал антибиотики для лечения ушной инфекции мисс Леммен и подписал свидетельство о смерти Марты Серрэйлер.

– Проверяешь меня? – спросил он с набитым хлебом ртом, когда в комнату вошел Крис.

– Не говори глупостей.

Дерек Викс был хорошим доктором, но суровым и резким человеком. Пациенты, казалось, его любили. Крис и Кэт всегда не могли взять в голову, почему.

– Твоя свояченица… Это произошло не из-за легочной инфекции как таковой.

– Сердце?

Викс кивнул, отхлебывая чая.

– Хочешь посмотреть на нее?

– Я, конечно, туда схожу. Но ты лечащий врач, так что все будет, как ты скажешь, Дерек.

Дерек Викс поднялся.

– Кажется, персонал несколько выбит из колеи.

– Они любили ее. Так хорошо о ней заботились.

– Но все же к лучшему.

– Конечно… Только не скажи это при ком-нибудь другом.

– Ричард бы согласился. Всегда говорил мне, что ее здесь быть не должно.

Крис ни минуты не сомневался, что его тесть говорил это очень много раз.

– И все-таки… Штука в том, что если кто-то любит их, то они…

– Штука в том, чтобы достучаться до них до того, как они начнут лаять. Если не давать им ничего, ни любви, ни внимания… Что от них останется? Сара работает в детском доме в Таиланде, я тебе говорил? Никто не любит этих несчастных маленьких бедолаг. И никогда не любил. Они превращаются в животных.

Он широкими шагами вышел из комнаты.

Крис постоянно должен был себе напоминать, что у Дерека была очаровательная жена и три дочери, в том числе Сара, которая отучилась на врача тем летом и сразу поехала работать на Дальний Восток.

Ширли Сапкот шла вниз по коридору, когда Крис решил направиться в комнату Марты. Глаза у нее были красные.

– Упокой Господь ее прекрасную душу, теперь она ангел среди ангелов. Она не сделала недоброго дела и не сказала плохого слова за всю свою жизнь, доктор Дирбон, и о ком еще вы можете такое сказать? Только о новорожденных детях, и все, и такой она и была. Такой же неоскверненной.

– Вы правы. Я знаю, как вы ее обожали и как хорошо о ней заботились. Мы все знаем.

Ширли пошла за ним в комнату.

– Как только я посмотрела на нее, я поняла. Мне не пришлось даже дотрагиваться до нее. Вы знаете, как это бывает, доктор.

– Знаю.

– Вчера она казалась совершенно здоровой, вы знаете, такой счастливой… Я знала, когда она была счастлива. Все пришли ее повидать, кроме доктора Кэт, конечно… Как она, доктор Дирбон?

– Устала ждать… И расстроена этим, конечно.

– Да… Но знаете, что я вам скажу, тяжелее всего это воспримет старший инспектор. Это всегда было так трогательно, смотреть на него рядом с ней, слушать, как он разговаривает. Да, ему будет тяжело.

Крис встал у кровати Марты. Смерть, как всегда, была обманчиво прекрасна. Если не обращать внимания на глубокую неподвижность, можно было подумать, что она спит. Но смерти тут нечего было делать в смысле сглаживания морщин, наложенных временем и невзгодами, потому что у Марты их не было. Ее кожа была как у ребенка, ее волосы лежали очень аккуратно, ее лицо было пустым и гладким, и, как сказала Ширли, совершенно неоскверненным – не оскверненным опытом, знаниями, ошибками, эмоциями – жизнью.

Кэт Дирбон посадила Сэма и Ханну в машину Филиппы Грэйнджер – Грэйнджеры были их ближайшими соседями, и Филиппа с удовольствием брала на себя обязанность подвозить детей до школы последние несколько недель. Она убрала посуду после завтрака со стола, протерла его, загрузила посудомойку и насыпала миску с кормом для Мефисто. Когда она нагнулась, чтобы поставить ее на пол, по ее ногам потекла вода и образовала на плитке лужу. Кэт издала вздох облегчения и подтянула к себе телефон через столешницу.

– Привет, детка.

– Крис, тебе надо позвонить Кэрол Стэндиш.

Кэрол была заменяющим врачом, которая взяла на себя дела Кэт на время ее декретного отпуска. Она недавно переехала в Лаффертон, казалась дельной, приятной, но слегка холодной. Им повезло, что она пришла к ним, найти заменяющих врачей становилось все сложнее.

– Она еще не работает.

– Сейчас начнет. У меня схватки.

Дэвид

Куда мы идем?

Я больше не хочу в эту машину. Я просто хочу поехать домой, прямо сейчас, пожалуйста.

Это игра? Или спор?

Тогда хорошо, но можно ее прекратить сейчас и сказать, что вы выиграли?

Не тяните меня за руку, очень больно там, где вы тянули раньше, очень, очень больно… Не тяните за нее.

Я не хочу в эту машину, но я пойду, я сяду в нее, пожалуйста, не тяните меня за руку.

Темно.

Всегда темно.

Я не видел солнца уже очень давно. С тех пор, как…