Чудеса Дивнозёрья

– И оба в очках… – вздохнула Тайка, доставая из-под подушки телефон. – Ладно, сейчас попробуем выяснить. Благо для этого ходить никуда не надо.

Но не тут-то было: оба одноклассника довольно быстро ответили ей в «Ватсапе», только ни один не признался, что знаком с Агашкой. Пришлось отложить мобильник и напрячь извилины:

– Слушай, а может, этот парень другим именем назвался? С чего вы взяли, что он вообще из наших?

– Так он тебя знает, – горько усмехнулась Майя. – Рассказывал, даже влюблён в тебя был в начальной школе.

– Тогда точно не Серов. – Тайка поморщилась. – Он меня за косы дёргал и дразнил шваброй за то, что тощая. И не Жариков. Он нормальный парень, математику списывать мне давал, но мы всегда просто дружили. Он, конечно, немного бестолковый, но добрый. А ещё у Илюхи три младших сестры, и он вечно с ними возится… Сомневаюсь, что он мог вот просто так взять и ударить девушку.

– Мог или нет, но кто-то же ударил, – нахмурилась Майя. – И сестрицы мои очень разгневались. Ты же знаешь: мавки вообще недобрые, а речные – в особенности. Им палец в рот не клади, а незадолго до купальской ночи так вообще ярятся по поводу и без. Уж если решили мстить, ни тебе, ни мне их не отговорить. Особенно когда дело касается Агашки. Она ведь теперь никому не верит. Забилась под корягу и сидит там, лицо волосами завесив, плачет. Ещё немного, и превратится в белую девку.

– Какую ещё белую девку?! – ахнула Тайка. Она только про одну нечисть с таким именем знала: ту, что ночами встречает людей на перекрёстках и смотрит белыми глазами, в которых радужки нет и только зрачки горят, как угли. Поговаривали, что встреча с такой сулит человеку тяжёлую болезнь, а то и вовсе скорую смерть – в зависимости от того, как на вопрос ответишь. Спросит тебя белая девка: «Подаришь мне отрез белой ткани?» Коли откажешься, сразу загубит, а коли посулишь подарочек, то из этой ткани тебе самому саван вскоре пошьют. В общем, куда ни кинь – всюду клин.

– Да ту самую… Думаешь, откуда они берутся? Когда девица, парнем обиженная, все глаза выплачет вместе с былой любовью, в душе останется пустое место. И тогда – пиши пропало. Я давеча в глаза Агашкины заглянула – а там от былой голубизны лишь тоненький ободочек остался. Вот мавки и подумали: коли отомстят они за подруженьку нашу, то заполнится душевная пустота. Сперва радостью возмездия, а там, глядишь, и просто радостью. В общем, спасать Агашку надо.

Тайка аж подскочила на кровати:

– Но месть ничего не решает!

– Ты неправа, ведьма! – сверкнула глазищами мавка. – Тот, кто причинил зло, должен быть строго наказан. Сама же говорила, что ты за справедливость.

– Да, но не за такую. Не ту, которая око за око, зуб за зуб. Ненависть ненавистью не победишь. Мы ещё можем всё исправить, Майя!

– Да? И как же?

– Пока не знаю. – Тайка поёжилась. – Но я попробую. Эх, как же не вовремя я заболела-то…

Мавка склонила голову набок, приложила ладонь к её лбу (такую холоднющую, что Тайке захотелось отшатнуться) и задумчиво протянула:

– Есть одно средство… Но тебе не понравится. Живика-корень называется. Найти его непросто, да у меня в запасе немного есть. На пару дней болезнь уйдёт, зато потом с новой силой вернётся. Да с такой, что даже помереть можно. Рискнёшь ради нас своей жизнью, ведьма?

– Рискну! – Тайка сжала кулаки. – Давай сюда этот корень.

Агашку нужно было выручать во что бы то ни стало – коли заведётся в Дивнозёрье белая девка, непременно быть беде. Многие люди пострадать могут, не только злой обидчик. Но и мавкам нельзя позволить свершить самосуд. Речные ведь сгоряча разбирать не станут, защекочут всех, кто под руку подвернётся. Да и Илья этот, кем бы он ни был, хоть и напортачил, но смерти точно не заслужил. Значит, настало время заварить колдовское снадобье – и будь что будет. Тайка подозревала, что живика-корень окажется невыносимо горьким. И не ошиблась. Зато всю болезнь вмиг как рукой сняло, нос задышал, и горло перестало саднить. Даже жаль было, что у такого чудесного средства побочные эффекты имеются. Вот тебе и справедливость…

* * *

Помогать Тайке в расследовании, как всегда, вызвался Пушок. Коловерша насмотрелся по телеку детективных фильмов и вообразил себя не меньше, чем Шерлоком Холмсом. Спасибо хоть трубку курить не начал!

Он важно поднял внушительный птичий коготь:

– Преступник всегда тот, на кого меньше думаешь! Идём к Жарикову, Тая. Чует моё сердце, это он коварный соблазнитель мавок. Притворяется добреньким, а на деле… Не зря же говорят: «В тихом омуте черти водятся»!

– Ну ладно, давай сходим, – пожала плечами Тайка.

– Только в дом сразу заходить не будем. – Пушок понизил голос до шёпота. – Сначала вокруг побродим, осмотримся, в окна заглянем. Нам нужны улики, понимаешь!

Что ж, сказано – сделано.

Дом Жариковых стоял на соседней улице, так что даже идти далеко не пришлось. Тайка дорогу хорошо помнила: сколько раз заносила Илюхе одолженные тетрадки по алгебре, когда домашку списывала.