Чудеса Дивнозёрья

– Что?! – изумлённо вытаращился на неё Илья. – Странная ты какая-то. По ходу, перегрелась всё-таки на солнышке.

– У тебя есть какой-то оберег?

Тайка решила ни за что не отступать. Пускай считают странненькой – уж это ей не впервой.

– Разве что твой старый… Помнишь, ты сделала ещё в третьем классе?

– Ах, этот… – Тайка с трудом, но всё-таки вспомнила, о чём речь. – Который ты у меня отнял.

– Да? Ну, прости… – виновато развёл руками Серов. – Мне нравилось думать, что ты его мне подарила. Он до сих пор у меня на настольной лампе висит. Хочешь, покажу?

– Тая, по-моему, он врёт, – промявчил Пушок ей на ухо. – Ох, мутит воду, темнит, скрытничает. Подозрительный тип!

Но Тайка мотнула головой. Нет, похоже, Илья не врёт. В те годы она, конечно, ещё не очень хорошо умела делать обереги, но один у неё получился. На вид простенький – маленький браслет из синих и белых ниток мулине – зато действенный. Помнится, Тайка очень жалела, что школьный хулиган отвязал его от её портфеля и не отдал. Кто мог подумать, что этот маленький сувенир Илья сохранит на годы? Небось, даже не подозревал, что эта штука и впрямь что-то умеет.

– Послушай… – Одноклассник робко кашлянул. – А если ты выздоровела, значит, на выпускной всё-таки пойдёшь.

– Не знаю. Наверное…

– А можно я тебя на танец приглашу?

– Э-э-э… Знаешь, уже поздно, мне пора домой!

Тайка выскочила и поспешно сбежала с крыльца, едва не поскользнувшись на влажных досках. Пушок реял над её головой и тихонько ухал по-совиному. В этих звуках девушке почудилось хихиканье, поэтому уже за забором она упёрла руки в бока и, задрав голову к небу, фыркнула:

– Вот тебе и «чуйка»! Не он это.

Но Пушок, ничуть не смутившись, парировал:

– Вообще-то я с самого начала на Жарикова ставил. Это ты сказала: не трогай его, он друг и просто хороший парень.

– А ты всё равно не заметил ничего подозрительного, горе-сыщик.

– Ну, значит, мы оба плохо смотрели. – Пушок, пристроившись на ветку старой яблони, свесился с неё вниз головой так, что его круглые жёлтые глазищи оказались прямо перед Тайкиным носом. – Нужно придумать план «Б».

– Что тут придумывать? Возвращаться надо.

– Домой? Ужинать? – Во взгляде коловерши засветилась надежда.

– Да нет же, к Жариковым. Нужно с ним тоже поговорить и убедиться, что это не он обидел Агашку. А потом убедить в этом Майю. Чтобы та убедила мавок…

– Что-то слишком многих убеждать придётся… – вздохнул Пушок. – Но я могу помочь. За пирожок. Ты ж знаешь, я обаятельный, меня все любят!

– Можно подумать, тебе просто так пирожки не дают. – Тайка сплела руки на груди. – Ну что ты всё время клянчишь?

Коловерша мазнул её мягким крылом по щеке и ухнул:

– «Просто так» не считается! Когда честно заработал, оно вкуснее.

Что ж, с этим Тайка не могла не согласиться.

Всю дорогу до дома Жариковых Пушок дразнился. Мол, проворонила такого жениха! Думала, тот за косы дёргает, потому что вредный, а он – ты ж поди – столько лет влюблённый ходил. Пришлось щёлкнуть коловершу по носу, чтобы тот угомонился.

– Знаешь, не важно, по какой причине тебя задирают: от большой симпатии или наоборот. Алёнке вон тоже училка говорила, мол, дёргает парень за косички – значит, влюбился. Но это не оправдание, а самая настоящая невоспитанность.

– Просто признайся, что тебе нравятся вредные и задиристые, – не унимался Пушок. – Ведь нравился же тебе Серов, ну!

– В первом классе, может, и нравился, – не стала спорить Тайка. – Пока руки к моим косам не потянул. Так что пусть теперь не обижается, но танцевать я с ним не буду – не заслужил.

– Конечно, не будешь. Теперь-то ты по другому парню сохнешь, дивьему, – хихикнул коловерша. – Обычные ребята ему не чета.

Тайка устало отмахнулась:

– Да ну тебя, сводник! Давай потише. Почти пришли уже.

Она открыла калитку и ахнула, столкнувшись с Илюхой Жариковым нос к носу. М-да, тайно подобраться к подозреваемому во второй раз не получилось. И куда его понесла нелёгкая на ночь глядя? Вряд ли на лавочки под гитару песни петь. Он и веселиться-то не умеет, а в больших компаниях вообще жутко стесняется.

– Ой, Тайка… – Жариков, смутившись, покраснел. – Знаешь, а я как раз к тебе шёл.

– Вот прямо ко мне?

– Ага. Думал навестить, гостинцев принести. Ты ж вроде как болеешь? – В его руке действительно был зажат кулёк с плюшками. – Рад, что тебе стало получше.

Пушок, проглот этакий, шумно втянул носом воздух и, облизнув усы, зашептал:

– Тая, скорее веди его к нам. Чистосердечное признание облегчает вину преступника.

– Ты просто хочешь взятку плюшками, горе-следователь, – шепнула ему Тайка.

– Что? – не понял Илюха.

– А, нет, ничего. Это я сама с собой разговариваю. Спасибо, что спросил. Да, мне полегчало. Пойдём, что ли, и правда чайку попьём…

Тайка мысленно обругала себя: надо же, расслабилась и чуть не прокололась. Надо избавляться от привычки болтать с Пушком при посторонних. А то подумают, что она чокнутая. Хотя… и так уже думают. Ну и ладно.

До дома они дошли молча, и тишина эта была какой-то тягостной. Словно перед очень сложным разговором, который никак не получается начать.