Чудеса Дивнозёрья

Одна слезинка, похожая на жидкое пламя, всё-таки сбежала по веснушчатой щеке, но девочка успела утереть её рукавом.

– Послушай… – Тайка, сжав зубы, взяла её за руку. Будто за горячую сковородку схватилась, но ради благого дела можно и потерпеть. – Я знаю, что ты не хотела ничего плохого. Но, кажется, тебе нельзя быть среди людей. По крайней мере, в таком вот воплощённом виде. Солнечным зайчиком – даже когда он просто чистый свет – можно поджечь сено или бумагу. Мы в детстве с увеличительным стеклом так играли. Но, похоже, когда ты принимаешь человеческий облик, всё вокруг само воспламеняется. И становится слишком жарко, и дожди прекращают идти…

– Это плёхо?

Солнышко, сконфузившись, опустила взгляд и руку тоже отняла. Что было к лучшему: у Тайки на ладони уже начал набухать здоровенный волдырь. Ох, теперь не только сёстрам-рябинкам «Пантенол» понадобится…

– Да, очень. Деревья и цветы засыхают на корню, урожай гибнет.

Рыжее чудо скомкало в пальцах краешек своего платья и выпятило нижнюю губу. Похоже, ей было очень обидно, но здравый смысл всё-таки возобладал над чувствами:

– Я всё поняла: мне надо уйти… Ты пеледашь Танюске, сто я её люблю?

– Конечно.

У Тайки засосало под ложечкой. Всё это было как-то несправедливо. Но по-другому тоже не выходило: нельзя солнечному зайчику жить среди людей.

– Есё скажи, сто я буду с ней всегда-всегда. И мы останемся длузьями. Я буду защищать её, как все Сонечки защищают своих человеков. Холосо?

– Да, я скажу, – кивнула Тайка. – А ты… передай привет моему Солнышку, ладно? И ещё – что я очень ему благодарна за заботу и за удачу. Не знаешь, что можно сделать, чтобы ему было приятно?

Девочка снова повеселела и озорно подмигнула Тайке:

– Плосто улыбайся почаще. И дали своё тепло длугим людям – тем, кому не досталось Сонечка. И оно велнётся к тебе. Обязательно.

Тут уже свет стал совсем ослепляющим, и на мгновение Тайке всё-таки пришлось закрыть глаза, а когда она проморгалась, то никакой девочки уже и в помине не было. Вдруг на небо набежали облака, где-то вдалеке заклубились синие тучи, сверкнула молния, пророкотал ворчливый гром – приближалась самая настоящая гроза.

Тайка достала телефон и взглянула на прогноз погоды. Да, теперь всё было правильно: на маленькой тучке как раз был нарисован зигзаг, а внизу – дождик. То-то Гриня обрадуется! И Пушок наконец-то перестанет помирать от жары, бедняга…

Она и оглянуться не успела, а на плечо уже плюхнулась крупная капля. Потом ещё одна. И ещё. Миг – и Дивнозёрье накрыл тёплый освежающий ливень, которого так давно ждала земля.

Тайка сняла босоножки и вприпрыжку побежала домой, шлёпая босыми ногами по лужам. Она кружилась, запрокидывая голову, подставляя дождю лицо и плечи, и совсем не боялась простудиться: наоборот, обильные, но кратковременные летние ливни всегда придавали ей бодрости и сил. А одежду потом на печке высушить можно.

Целый мир прямо на глазах становился чистым, будто заново родившимся, а душа смеялась и пела. Ведь теперь Тайка знала: где-то там за пеленой дождя прячется яркий медово-солнечный лучик, приносящий удачу и хранящий от бед, – её собственное маленькое Солнышко.

Очень маленькая ведьма

Снежок положил морду на колени Алёнке и тяжко вздохнул. Маленький симаргл видел, как по лицу хозяйки катятся слёзы, и пытался утешить её, как мог. А ещё силился понять: что же случилось? Почему Алёнка впервые закрылась от него, не пуская в свои мысли? Чем же он так провинился?

Ну да, перевернул с утра ведро с помоями и потом ещё гонял по двору кур – но так не в первый раз же! Да и вообще, подумаешь – какие-то куры дурацкие!

Он изо всех сил старался быть хорошим мальчиком: научился прятать крылья и притворяться обычной собакой, перестал валяться в лужах (Алёнка очень ругалась, когда ей приходилось мыть и вычёсывать густую белую шерсть), охранял двор, не топтал грядки и вообще вёл себя как паинька. Ну, почти…

Симаргл выбрал Алёнку своим человеком, и до сих пор они жили душа в душу. Что же теперь пошло не так?

Кусая губы, девочка что-то чертила в блокноте, раскладывала на столе сушёные травы – и их запах Снежку очень не нравился. Нет, он хорошо относился к заговорам, потому что и сам был волшебным созданием. Но ведь колдовство колдовству рознь! Обычно от Алёнки пахло добрыми чарами – как и от её подружки Тайки, старшей ведьмы. О, кстати, а вот и она, легка на помине!

Снежок почуял Тайку, когда та ещё не открыла калитку, и залился приветственным лаем. Алёнка, охнув, накрыла свои почеркушки краем скатерти, схватила кружку с остывшим чаем и вытерла слёзы. Успела как раз вовремя – Тайка взбежала на крыльцо и постучалась.

– Заходи, открыто! – крикнула ей Алёнка.

Снежок, виляя хвостом, бросился к гостье: ему непременно нужно было поставить лапы ей на плечи и облизать лицо. С тех пор как симаргл из смешного круглого щенка превратился в поджарого пса-подростка, он ни разу не смог отказать себе в этом удовольствии. Стыдно было признаться, но его забавляло возмущение людей. Тем более что никто и не думал возмущаться всерьёз.