Чудо любви. Истории о Ним Кароли Бабе

Во время выполнения своей собственной садханы он соблюдал суровую аскезу. Однако позже он сказал, что такие практики не являются необходимыми. Он с уважением относился к тем, кто их выполнял, но по большей части наставлял своих преданных о том, чтобы служить людям, кормить их, жить в соответствии с дхармой и главное — думать о Боге и любить Его.

Предписания, которые Махараджи давал отдельным преданным, были предназначены конкретно для них.

Как-то я спросил Брахмачари Бабу, обучал ли Махараджи его тапасье. Я привёл пример той тапасьи, какую, по его рассказам, выполнял сам Махараджи — сидение в озере по шею в воде или сидение на летнем полуденном солнце в окружении четырёх костров. Брахмачари Баба дал немедленный ответ: «Нет. Только обычные вещи — различные йогические асаны (позы), медитации и пранаямы». Однако я продолжал допытываться, и он сказал: «Махараджи велел мне соблюдать мауну

(молчание). Я пребывал в безмолвии в течение трёх лет... После этого Махараджи велел мне выполнять тапасью стоя — то есть я не должен был ни садиться, ни ложиться, всё время быть на ногах. Я также выполнял эту практику в течение трёх лет. Я делал эту тапасью в Бхумнадхаре ещё до того, как там был построен храмовый комплекс. У меня было специальное приспособление для поддержания тела в положении стоя во время сна. Я засыпал, а мои ноги раздувались и становились огромными. Махараджи также велел мне стать пхалахари (не есть зерновых, только овощи и фрукты). Я питался так около восьми лет».

*

До встречи с Махараджи в течение многих лет я пребывал в духовном поиске, путешествовал по всей стране, изучал различные учения. Я начал следовать строгому йогическому кодексу — брахмачарья: подъём в 3 часа утра, холодное омовение, асаны и дхьяна. С Махараджи я встретился в то время, когда я отказался от кофе и чая. Нам всем предложили чай, и я не знал, что мне делать. Я ничего не сказал, но чашку не взял. Махараджи наклонился ко мне и сказал: «Ты не будешь пить чай? Пей! Тебе нужно пить чай. Он будет полезен для тебя в такую погоду. Пей чай!» И я выпил его. И с этой чашкой чая ушла вся моя строгая дисциплина и мой режим! Они показались мне бессмысленными и ненужными; я почувствовал, что истинная работа лежит вне этого. Теперь я делаю го, что возникает в моей жизни само по себе.

*

Когда несколько преданных спросили Махараджи о хатха-йоге (метод достижения единства с Богом через работу с телом), он сказал им: «Хатха-йога полезна в том случае, если вы соблюдаете строгую брахмачарью. Если нет — она опасна. Это трудный путь поднятия кундалини. Вы можете поднять кундалини посредством поклонения и преданности, а также если будете кормить людей. Пробуждение кундалини не обязательно проявляется в виде внешних признаков; она может быть пробуждена тихо и спокойно». Другому преданному он сказал: «Если ты собираешься стоять на голове, ешь масло. Если ты принимаешь нечистую пищу, ты не должен выполнять стойку на голове. Нечистая пища проникает в ум и оказывает на него негативное воздействие».

Некоторые западные ищущие, приехавшие в Каинчи из Ришикеша, практиковали хатха-йогу по полной программе, с глотанием дхоти, протягиванием бечевки через нос и так далее. Махараджи советовал им, не быть столь усердными в хатха-йоге, говоря: «Я сам проделывал все эти вещи. Это не тот путь, который нужен».

Йога — это ничто. Вы можете достичь очень многого и без неё.

Махараджи часто говорил, что способность к самообладанию во всех жизненных ситуациях поможет вам достичь высшего пути. Он также заявлял, что идущие левым путём и поедающие человеческое мясо с трупов у горящих костров, а также другую грязную пищу, свободны от загрязнений, если концентрируются на Боге. Физическая нечистота возможна, но важным является именно состояние ума.

Хатха-йога не работает, если есть желания.

Сейчас никто не знает хатха-йогу по-настоящему. Ей не научишься через книги. Раньше йогины отказывались от пищи и использовали травы.

Одна западная преданная решила принять саньясу (встать на путь отречения). Махараджи перечислил ей всё то, что необходимо было подготовить для проведения церемонии. Она купила ткань, покрасила её в оранжевый цвет, приобрела малу, сандаловую пасту и камень. Когда она всё приготовила, Махараджи больше ни разу не упомянул о проведении церемонии.

*