Присвоение имён западным преданным отражало различие лилы Махараджи по отношению к мужчинам и женщинам. В то время как многие западные мужчины получали имена со словом
Всё, что делал Махараджи, имело какое-то особое значение, однако тонкость этих различий объяснить сложно.
Женщинам Махараджи давал наставления о служении так же часто, как и мужчинам. Независимо от индивидуальных имён женщин, Махараджи часто называл всех их просто «Ма». Независимо от возраста или условий жизни мы становимся Матерями, а эта роль всегда подразумевала исполненное любви служение.
И всё же, наверное, не этот аспект мы хотели подчеркнуть более всего; наверное, нам нужно было видеть себя богинями, шакти, чьё главное служение адресовано её повелителю, который является Богом.
*
Однажды, в период некого кризиса, я пожаловалась на то, что Махараджи игнорирует меня и никогда, наверное, уже не даст мне имя. Баларам очень разволновался и сказал: «О, попроси его, попроси его. Многие люди просят его. Я попрошу его за тебя. Это хороший повод побыть тебе с ним, хороший повод поговорить с Махараджи». И хотя я подумала, что лучше подожду, пока он сам даст мне имя, всё же попросила Баларама прозондировать почву.
Во время следующего же даршана Махараджи сказал: «Она хочет получить имя». Я была так смущена, что уже не хотела никакого имени, мне хотелось одного — убежать и спрятаться. Но Махараджи всё-таки дал мне имя, произнеся: «Рукмини!» Его голос прозвучал как-то резко, и я отнеслась к новому имени с прохладой. Это было не то, что я хотела. Я чувствовала, что он дал мне его не по собственной воле, что его подтолкнули к этому, и я очень расстроилась.
Я никому ничего об этом не сказала, и в течение нескольких дней испытывала глубокое огорчение. Конечно, Махараджи почувствовал моё состояние. Он вызвал меня к себе в комнату и, взглянув на меня, произнёс с такой нежностью: «Мира, Мира», что мне захотелось растаять. Это имя звучало для меня как музыка.
*
Когда он дал мне моё имя, я отнёсся к нему как к какой-то колючке. Это случилось в тот день, когда я был поглощён чувством жалости к себе и ощущением, что я лишний в сатсанге. Он дал мне имя «Прийя Дас», любимый слуга. Я всегда чувствовал, что во многом выбор имени был связан с моим собственным состоянием ума в тот момент.
*
Однажды Хари Дас написал на своей дощечке, что Махараджи дал мне имя «Рам Дас». Я спросил его, хорошее ли это имя. Он сказал, что хорошее, что это имя Ханумана, означающее «слуга Бога». Позже я обнаружил, что это имя в большой степени послужило мне напоминанием о том, каким путём я должен следовать, — и я постепенно дорастаю до него. Р Д
*
Я стоял в одиночестве возле Ханумана, когда Махараджи вышел из-за угла храма. Облокотившись о перила рядом со мной, посмотрев на меня, он сказал: «Генерал Махавир Сингх», — и исчез. Я был ошеломлён.
Несколько дней спустя, утром, мы шли по дороге, покрытие которой накалилось на солнце и липло к ногам. Он сел, все остальные сели рядом с ним. Многие полностью испачкали свою чистую одежду и очень разволновались по этому поводу. Прямо посреди разговора с людьми он вдруг повернулся и, взглянув на меня, спросил: «Как тебя зовут?» Очень робко я ответил: «Генерал Махавир Сингх». Он наклонил голову и, улыбнувшись, сказал: «На-хин! Аб её, Кришна (Нет! С этих пор — Кришна)». Затем немного помолчав, он добавил: «Кришна Дас».
Лучшее служение, какое вы можете исполнять, — это направлять свои мысли на Бога. Каждую минуту думайте о Боге.
Всё является волей Бога, но майя мешает вам постичь, что всё это воля Бога. Он дал нам глаза, уши, нос, рот, мудрость, чтобы мы использовали их для достижения Бога.
Храните Бога в своём сердце, как вы храните деньги в сейфе.
Тот, кто знает Бога, знает всё.
Рам Рам Рам Рам Рам Рам Рам Рам Рам