Чудо любви. Истории о Ним Кароли Бабе

Я ощутил экстатическую радость и бросился к его стопам Он сидел на своём тукете, завернувшись в одеяло. Затем он натянул одеяло себе на лицо, и я услышал, как он три раза подул, как будто задувая свечи. Одновременно с этим я почувствовал, как с каждым его выдохом моё тело раздувается, подобно шлангу воздушного насоса. После третьего выдоха всё исчезло, и я снова оказался у себя в пещере... по мантры больше не было — не в том смысле, что я не мог её вспомнить, но она как-то утратила свою сверхзначимость. Я больше не был в её власти; у меня больше не было желания её повторять. Махараджи отобрал её у меня. Р Д )

*

Одна преданная занималась повторением мантры с самого детства. За пятнадцать дней до того, как Махараджи оставил своё тело, он позвал её к себе и сказал: «Вот тебе новая мантра. Повторяй её».

— Махараджи, как я могу теперь изменить свою мантру?

Он сказал: «Коснись моих стоп». После этого она практикует только новую мантру.

*

Когда в 1968 году я улетал в Америку, Хари Дас дал мне свои мала, с которыми он работал в течение многих лет. Их большие бусины стали тёмными от длительного использования. Сделаны они были из ствола священного растения тулси. И тогда же он сказал мне, что Махараджи дал ему эти чётки много лет назад. О, каким сокровищем они были для меня Я не расставался с ними ни днём ни ночью, используя их как постоянное напоминание о мантре «Шри Рам», которая была для меня временами как спасательная нить, связывающая с «кислородом», которого я так жаждал.

Позже, в 1971 году, я вернулся обратно в Индию. С группой других ищущих я направлялся в храм Ханумана, расположенный примерно в миле от Наинитала. Там мы останавливались при посещении Каинчи. С собой у нас были разные ударные инструменты и цимбалы, и по дороге мы исполняли киртан. Я играл на цимбалах, и, по всей видимости, нить малы каким-то образом зацепилась за инструмент и порвалась. Был вечер, и в темноте я не заметил, как бусины одна за другой попадали на обочину дороги. Когда я наконец заметил это, более двадцати бусин из священных ста восьми не хватало. На следующий день с болью в сердце я обыскал отрезок дороги, где это могло произойти, но ни одной из них не нашёл.

Я никогда раньше не видел таких больших бусин на четках и не представлял, как их можно заменить, поэтому я обратился к Махараджи. Вначале он отрицал, что вообще когда-либо давал эти мала Хари Дасу, но я не верил ему; затем он сказал, что эти чётки всё равно плохие, а нужные я могу достать у Сита Рам Бабы в Айодхье.

Многими месяцами ранее в Аллахабаде Махараджи велел мне найти святого по имени Сита Рам Баба, о котором я никогда не слышал. По всей видимости, то было преддверие теперешней ситуации.

Я никогда раньше не был в Айодхье, месте, где было когда-то расположено царство Рамы, и мысль о получении «особых» чёток от «особого» Бабы по наставлению гуру вызывала восторг духовного материалиста (подобного мне).

На следующий день я уже сидел в поезде, следующем в Айодхью.

Первое, что нужно было сделать по приезде, — найти того Сита Рам Бабу, что нужно. Махараджи сказал, что он стар, так что я решил, что это не будет очень трудным делом. Но поколесив по улицам города в тонге (с моим плохим хинди) я понял, что это не так-то легко. Через несколько часов меня направили в дом, расположенный примерно в миле от черты города. Стоящий у ворот молодой человек лет двадцати с лишним сказал, что Сита Рам Баба — его дядя, но сейчас он отдыхает, так что мне лучше прийти позже. Однако, подобно Хануману, я был неудержим и сказал, что я буду сидеть на улице и ждать, пока он не примет меня. Было очень жарко, но моя решимость была тверда.

По всей видимости, парень всё-таки сказал обо мне своему дяде, так как меня пригласили войти. Сита Рам лежал в гамаке, и он действительно был очень стар. Его племянник сказал, что ему сто двадцать восемь лет. На этот возраст он и выглядел: прозрачная кожа, костлявые, как у скелета, кисти рук, голос не громче шепота. Он сказал, что знает Махараджи и добавил, что на заходе солнца я могу вернуться обратно. Я был очень разочарован, ведь я хотел получить чётки и только потом вернуться к Махараджи. Похоже, Сита Рам слишком стар и немощен, чтобы помочь мне, но мне не оставалось ничего, кроме ожидания.

И я ушёл, решив посетить знаменитое мурти Ханумана в Айодхье. Я сел в тонгу и поехал. Но как только тонга проехала по улице метров пятьдесят, я оглянулся и увидел, что Сита Рам Баба в буквальном смысле бежит вслед за повозкой. Впрыгнув на нёс, он сказал, что достанет мне чётки. Я был в восторге, но переживал, что езда в тонге может оказаться тяжёлым испытанием для старого человека. Однако теперь, когда он поднялся со своего гамака и стал более активным, он казался сильнее и энергичнее.