Чужая кровь

— Нет, мамочка. Машина запущена. И нам с вами остается только подставить свои ладошки под золотой дождик! — Антон совсем развеселился. — Ну что, родственнички? За победу! — Он взял наполненный Игорем бокал, одним глотком осушил его и с силой разбил о пол.

Выпили и Игорь с Тамарой.

— Скажи, Антон, а как мы будем делить астаховские деньги? — спросил биологический отец.

— Как делить? По-честному. То есть так, как скажу я!

— Ты все шутишь, а я серьезно.

— Нет, это я серьезно! Делим очень просто: первую половину получаю я, а вторую — вы. Но только при том условии, что наша дорогая мамочка согласится мне помочь.

— Что ты хочешь? — Тамара мрачнела все сильнее.

— Я не хочу повторить судьбу Астахова, вот и все. Я не хочу воспитывать чужого ребенка! Я не хочу, чтобы моя жена скакала из одной постели в другую!

Я не хочу, чтобы Форс заставлял меня жениться! Я не хочу, чтобы потом моя жена, ее любовник и их драгоценный сын меня разорили!

У Тамары на душе кошки не только скребли, но казалось, что они там уже и нагадили. Она отвернулась, но впавший в истерику Антон силой развернул мать к себе и заорал ей в лицо, что ненавидит Максима, Свету, ребенка, Астахова — весь белый свет. Потом неожиданно взял себя в руки и сказал совершенно спокойно:

— Значит, так, если ты мне не поможешь, вы не получите ни копейки.

— Успокойся, я все сделаю. Непросто дались Тамаре эти слова.

Глава 18

Земфира сидела у постели Рубины. Старушка говорила с ней из последних сил:

— После моей смерти ты станешь шувани в нашем таборе.

— Рубина, но я ведь теперь живу не в таборе.

— Не перебивай меня, мне и так осталось немного. Станешь шувани именно ты, — старая цыганка сняла с руки одно из колец — казалось, самое старое и потертое — и отдала его Земфире. — Но ты должна очистить душу от всех дурных помыслов. А в твоем сердце должна вырасти большая любовь к каждому, кто к тебе обратится…

На полуслове Рубина впала в забытье. Земфира испугалась и стала окликать ее по имени, звать, кричать, но больная никак не реагировала.

И вдруг, не открывая глаз, Рубина произнесла:

— Бейбут! — Покойный опять явился старой шу-вани оттуда, откуда не возвращаются. — Я ждала тебя, Бейбут, — ты не досказал мне то, что хотел.

Земфира затаила дыхание, не зная, что и подумать. А Бейбут отвечал Рубине:

— Да, я не сказал тебе о том, что ты должна оставить в этом мире. О том, что ты не имеешь права унести с собой. О том, что тебе не принадлежит.

— Ты говоришь о моей тайне?

— Да, Рубина.

— Но я хочу унести ее с собой в могилу.

— Ты не сделаешь этого. Не сможешь.

— Кому же я смогу доверить ее? На кого переложить тяжесть, с которой я жила столько лет?

— Передай тому, кто ее услышит…

И Бейбут исчез, а Рубина все еще продолжала говорить с ним о своей страшной тайне, до смерти пугая этим сидевшую у нее в ногах Земфиру.

* * *

К счастью, Астахов был еще в офисе, иначе Олесе с Максимом было бы непросто вести разговор с шефом, если бы тот оказался уже дома, в кругу семьи.

Глава фирмы был удивлен столь позднему приходу своих подчиненных. Но это было далеко не последнее, чему предстояло удивиться Астахову.

— Николай Андреевич, вы просили разобраться с финансовыми делами фирмы… — начала Олеся.

— Просил. А лица чего у обоих такие невеселые? Дебет с кредитом не сошелся?

— Все гораздо хуже. Вам необходимо срочно проверить и заблокировать все свои счета.

— Олеся, это не смешно.

— А мы и не шутим, — пришел ей на помощь Максим.

— Что все это значит, в конце концов?! На каком основании…

— Николай Андреевич, да хотя бы на том основании, что вас грабят!

Астахов растерялся. Его сотрудники несли какую-то чушь! Но, с другой стороны, именно этим людям он привык доверять.

С большим трудом удалось уговорить его посмотреть бумаги. Зато уж когда он посмотрел… Нет, не может быть! Он не первый год занимается бизнесом, он съел на этом деле собаку, и не одну. Он построил большую компанию… Короче говоря, он совершенно искренне не мог понять, как же такое могло случиться.

— Николай Андреевич, теперь вы видите, что с ваших счетов происходит утечка? — осторожно спросила Олеся.

— Как это могло произойти? Как это могло произойти? — повторял шеф как заведенный.

— Я знаю, что правом подписи пользуется ваш сын…

— Да, с недавнего времени.

— Вот именно с этого времени и происходит утечка денег.

— Но… Этого не может быть! Олеся, он мой сын… — Астахов растерянно переводил взгляд с Максима на Олесю, с Олеси на Максима. — Я не верю в это.

Я… Я просто не могу в это поверить!

— Николай Андреевич! — Максим старался говорить как можно спокойнее и бесстрастнее. — Вы просто проверьте счета, сами убедитесь.

Возразить было нечего, и Астахов сел за компьютер. Максим с Олесей старались не вмешиваться, только отвечали на все астаховские вопросы. И в конце концов он вынужден был признать их полную правоту.

На главного бизнесмена Управска жалко было смотреть. Он был раздавлен. И даже не исчезновением денег, нет, — раздавлен крушением всех своих деловых принципов и семейных идеалов.