Чжуанцзы

И тут Темнеющее Око взошел на высокую гору, встал на камень, висящий над пропастью глубиной в сотню жэней, отступил назад до тех пор, пока его ступни до половины не оказались в воздухе, и знаком подозвал к себе Ле, Защиту Разбойников. Но тот лег лицом на землю, обливаясь холодным по́том с головы до пят.

– У настоящего человека, – сказал Темнеющее Око, – душевное состояние не меняется, глядит ли он вверх в синее небо, проникает ли вниз к Желтым источникам, странствует ли ко всем восьми полюсам. Тебе же ныне хочется зажмуриться от страха. Опасность в тебе самом!

Цзянь У спросил Суньшу Гордого:

– Что вы делаете со своим сердцем? Вы трижды были советником чуского царя, но не кичились; трижды были смещены с этого поста, но не печалились. Сначала я опасался за вас, а ныне вижу – лицо у вас веселое.

– Чем же я лучше других? – ответил Суньшу Гордый. – Когда этот пост мне дали, я не смог отказаться; когда его отняли, не смог удержать. Я считаю, что приобретения и утраты зависят не от меня, и остается лишь не печалиться. Чем же я лучше других? И притом не знаю, ценность в той службе или во мне самом? Если в ней, то не во мне; если во мне, то не в ней. Тут и колеблюсь, тут и оглядываюсь, откуда же найдется досуг, чтобы постичь, ценят меня люди или презирают?

Услышав об этом, Конфуций сказал:

– Вот настоящий человек древности! Знающие не могут с ним спорить; красивые не могут вовлечь его в распутство; воры не могут обокрасть. Ни Готовящий Жертвенное Мясо, ни Желтый Предок не могли бы завязать с ним дружбу. Если из-за рождения и смерти, событий столь великих, он не изменяется, то тем менее изменится из-за ранга и жалованья. Когда такой человек восходит на высокие горы, дух его не знает препятствий; опускается в глубокий источник и не промокает; попадает в низкое, ничтожное состояние, но не чувствует стеснения. Обладая изобилием, подобно небу и земле, делится с другими и чем больше отдает, тем большим владеет.

Царь Чу уселся рядом с царем Фань, и вскоре кто-то из приближенных чуского царя сказал:

– Царство Фань трижды погибало.

– Гибели царства Фань, – ответил фаньский царь, – оказалось недостаточно, чтобы уничтожить мое существование. Если же гибели царства Фань оказалось недостаточно, чтобы уничтожить мое существование, то существования царства Чу оказалось недостаточно, чтобы сохранить ваше существование. Отсюда видно, что Фань еще не начало погибать, а Чу еще не начало существовать.

Глава 22

Знание странствовало на Севере

Знание странствовало на Севере у истоков реки Темная вода, взошло на холм Незаметный и встретилось с Недеянием.

– Мне хочется тебя спросить, – сказало Знание Недеянию, – как размышлять, как думать, чтобы познать Путь? Где находиться, чему покориться, чтобы утвердиться в Пути? За кем следовать, какой дорогой, чтобы обрести Путь?

Ни на один из трех вопросов Недеяние не ответило. Не только не ответило, но и не знало, что ответить.

Ничего не добившись, Знание вернулось на южный берег реки Светлая вода, взошло на холм Конец Сомнений и, заметив Возвышающегося Безумца, задало ему те же вопросы.

– Ах! Я это знаю, сейчас тебе скажу, – ответил Возвышающийся Безумец, но тут же забыл, что хотел сказать.

Ничего не добившись, Знание вернулось во дворец предков, встретило Желтого Предка и задало ему те же вопросы.

– Не размышляй, не думай и начнешь познавать Путь. Нигде не находись, ничему не покоряйся и начнешь утверждаться в Пути. Ни за кем не следуй, ни по какой дороге не ходи и начнешь обретать Путь, – ответил Желтый Предок.

– Мы с тобой это знаем, – сказало Знание. – А оба встреченных мною прежде не знали. Кто же из них прав?