Дальними маршрутами

Экипаж Уромова вначале вышел на небольшое озеро, а оттуда прямо на цель. Командир ведет самолет как по нитке. Штурман внимательно следит за ориентирами на земле. Неожиданно заработала зенитка, включились прожекторы. Слева виден железнодорожный узел, справа впереди тянется одиночная нитка дороги — это путь в тупик. Проходит минута, другая — удача!—показался и сам эшелон. Колчин не обращает никакого внимания на огонь зениток. Он сросся с прицелом: энергично вращает рукоятки, чуть доворачивает корабль вправо. Вскоре зажигалки полетели вниз. Первая мимо, вторая тоже. Третья — прямо в цистерну. Вот она, награда за труд! С земли в воздух поднялся столб огня и дыма. Пламя быстро разгорается, видно, как вспыхивают и соседние цистерны. Получилось все очень удачно. Не надо второй раз заходить на цель и вешать «люстры», цель и без того прекрасно видна. Другие летчики полка заходили на эшелон без труда и добавляли огня в пылающий костер, зажженный экипажем Уромова.

...Правофланговым в полковой колонне стоит командир первой эскадрильи Герой Советского Союза гвардии капитан Иван Федоров — сын потомственного донецкого шахтера, воспитанник комсомолии города Кадиевка. За год до войны он окончил Луганскую военную школу летчиков и в звании младший лейтенант прибыл к нам в полк. Боевой самолет он освоил быстро и вскоре стал летать на задания наравне с опытными летчиками. Молодой авиатор постепенно обретал боевую форму.

Как и большинство его товарищей, нелегкий путь прошел Федоров за время войны. Почти триста вылетов совершил он в тыл врага. Ему не раз приходилось глядеть смерти в лицо, не раз он выходил, казалось бы, из безвыходных положений. Но могучая сила духа и воинское умение брали верх в любом сражении. И даже тогда, когда летчик в первые дни войны в неравном воздушном бою потерял самолет и членов экипажа, а сам чудом остался жив, он твердо и непоколебимо верил в нашу победу, стал еще яростнее сражаться с ненавистными фашистами. Многое мог бы вспомнить комэска Федоров из своей богатой боевой биографии. Вот лишь некоторые ее страницы.

Вечереет. У стоянок воздушных кораблей кипит работа. Техники, мотористы и оружейники готовят самолеты в полет. Особенно напряженно трудится технический экипаж «девятки» — машины Героя Советского Союза Федорова. Гвардии капитан отправляется в многочасовой полет на выполнение особого задания. Техник и мотористы решили досрочно приготовить самолет, обеспечить безотказную работу механизмов, приборов и вооружения.

— Лейтенант Шишкин, как корабль? — спрашивает Федоров своего техника.

— Как положено — готов.

Федоров смотрит на часы. Стрелки показывают 19. До вылета — более двух часов. Командир благодарит техника и начинает осмотр машины. Сегодня он делает это с особой тщательностью. Дело в том, что его экипажу поручено произвести выброску двух разведчиков в глубоком тылу врага. Для этой цели на самолете переоборудованы бомбоотсеки. Вот почему капитан Федоров после осмотра моторов, управления и вооружения самолета обратил особое внимание именно на эту сторону дела.

— Василий Андреевич, — обратился он к подошедшему инженеру эскадрильи Цикулину, — вы проверяли надежность оборудования бомбоотсека?

— Не только проверял, но и руководил всей этой работой, — ответил Цикулин. И добавил: — Старший из разведчиков будет держать с вами и штурманом постоянную внутреннюю связь.

— Ну, а если внутренняя связь откажет?

— На этот случай предусмотрена световая сигнализация.

— Как она работает? — допытывался Федоров.

— Хорошо, — сказал инженер и пояснил: — Штурман нажимает белую кнопку — у разведчиков на щитке зажигается белая лампочка, означающая «приготовиться к прыжку», красная — «прыгай».

— Вам это известно, капитан Голов? — спросил Федоров у стоявшего рядом штурмана.

— И мне, и разведчикам все это известно. По поводу использования связи и изучения команд проведен тренаж.

Уже стало темнеть, когда к самолету в сопровождении полковника были доставлены два разведчика. Разговор был предельно кратким. Федоров напомнил о порядке внутренней связи экипажа с разведчиками и об установленных сигналах. Перед посадкой в самолет старший из разведчиков, которого звали Максом, пожимая руку летчику и штурману, сказал:

— Благодарим вас за участие.

Вскоре с командного пункта поступил сигнал, разрешающий полет. Тут же принесли свежую метеосводку.

— Опять в районе выброски туман, — говорит Федоров. — Его, кажется, не переждешь. Летим, штурман?

— Летим, — ответил Голов.

Пожалуй, за всю войну экипажу Федорова ни разу не ставилось такого сложного и ответственного задания, как это. Любой ценой требовалось отыскать место выброски — лесную поляну. Но это только половина дела. Главное — надо было обеспечить наиболее точное приземление разведчиков, дать им возможность, не теряя времени, выйти к условленной явке. Удастся ли сделать все это без сучка, без задоринки?