Даниэль Деронда

Не произнеся ни слова, он посмотрел на часы, позвонил и распорядился немедленно подать экипаж, а когда слуга ушел, принялся неспешно прохаживаться по комнате.

Тем временем миссис Глэшер переживала жестокий конфликт между угрызениями совести и упрямством. Ей и раньше приходилось видеть, как Гранд-корт уезжает, даже не взглянув на нее напоследок, оставляя в полной неизвестности, причинила ли она вред детям и себе своей горячностью. И все же она не могла найти в себе силы, чтобы отказаться от мести. Если бы не дети, миссис Глэшер с радостью принесла бы себя в жертву этому чувству, но теперь ощутила необходимость удовлетворить каждую из враждующих страстей.

– Не уезжай в гневе, Хенли, – начала она, не изменив ни голоса, ни манеры. – Я прошу лишь о небольшом одолжении. Если бы я отказалась вернуть то, что ты считаешь своим, тогда у тебя появилась бы причина меня ненавидеть. Но ведь речь идет о малом. Если ты скажешь, куда вы направитесь после свадьбы, я обязательно позабочусь, чтобы бриллианты были доставлены твоей жене без скандала. Без скандала, – повторила она умоляюще.

– Подобные абсурдные прихоти делают женщину невыносимой, – отозвался Грандкорт. – Какой смысл разговаривать с сумасшедшей?

– Да, я глупа. Одиночество сделало меня глупой. Прояви снисходительность, – произнесла миссис Глэшер и внезапно разрыдалась. – Если ты уступишь в единственном желании, я стану кроткой и не доставлю неприятностей!

Лидия держалась за свое требование так же, как ребенок порой сжимает в руке украденную вещицу, все отрицая и отчаянно отказываясь ее вернуть. Застигнутый врасплох Грандкорт растерялся: капризное упрямство и слезы совершенно не соответствовали обычному поведению Лидии: она неизменно держалась с достоинством. И все же в нынешнем состоянии она казалась более склонной к примирению. Грандкорт подошел к ней вплотную и тихим, повелительным тоном сказал:

– Успокойся и выслушай меня. Я никогда тебя не прощу, если ты снова явишься и устроишь отвратительную сцену.

Лидия вытерла лицо платком и пробормотала глухим от рыданий голосом:

– Я не сделаю ничего подобного, если ты исполнишь мою просьбу. Обещаю больше никогда не показываться на глаза. Я еще ни разу не нарушала данного тебе слова. А сколько нарушил ты? Когда отдал мне бриллианты и попросил их носить, ты не собирался жениться на другой. И все же я готова их вернуть. Я не упрекаю тебя – прошу лишь позволить вернуть их так, как хочу. Разве я плохо приняла твое объяснение? Ты отнял у меня все, а когда я умоляю о ничтожной малости, то получаю отказ. – Она говорила быстро, сбивчиво, но после небольшой паузы добавила внятно, свободным от слез голосом: – Я не вынесу отказа.

Грандкорт в замешательстве видел, что имеет дело почти с безумной. Не оставалось ничего иного, как уступить, поэтому, когда слуга доложил, что экипаж подан, он угрюмо проговорил:

– Мы поедем в Райлендс.

– Бриллианты будут доставлены ей туда, – решительно заключила Лидия.

– Очень хорошо. Мне пора. Не хотелось даже притрагиваться к ее руке: так сильно он был раздражен. Лидия, достигнув цели, была готова пойти на унижение ради примирения.

– Прости меня. Я более никогда не побеспокою тебя. – Она умоляюще смотрела ему в глаза, хотя внутренний голос твердо провозгласил: «Только я обладаю правом прощения». И все же она была вынуждена искать милости.

– Советую сдержать обещание. Своим абсурдным поведением ты невероятно меня огорчила, – ответил Грандкорт.

– Несчастный! – воскликнула Лидия со слабой улыбкой. – Осознал ли ты тот незначительный факт, что огорчил меня сегодня утром?

Однако со свойственной ей отходчивостью она была готова его утешить, чтобы расстаться в иллюзорном примирении, и положила руку ему на плечо, и он не отстранился. Лидия встревожила его до такой степени, что доказательства вернувшейся покорности он воспринял с удовольствием.

– Закури, – предложила она ласково, достав из его нагрудного кармана портсигар.

После подобного нежного проявления взаимного страха друг к другу они расстались. Грандкорт удалился с гложущим ощущением, что его власть над окружающими не была полной.

Глава IV